Сегодня, в понедельник, в Абхазии выходной день – из-за того, что вчерашний Праздник труда 1 Мая пришелся на воскресенье. А еще сегодня исповедующие ислам отмечают один из главных праздников в году – Ураза-байрам, знаменующий окончание священного месяца поста Рамадана, в связи с чем президент Абхазии Аслан Бжания поздравил мусульман республики.

Но для родных и близких, друзей погибших в ночь с четверга на пятницу двоих жителей соседних сел Очамчырского района Кутол и Тамыш все эти дни были черными. Вчера в Кутоле хоронили Вальтера Шаматава, а сегодня в Тамыше – Тамаза Рацба.

Обратимся к сухим строкам пятничного сообщения пресс-службы Генпрокуратуры Абхазии:

«29 апреля 2022 года прокуратурой Очамчырского района возбуждено уголовное дело в отношении неустановленных лиц по факту разбойного нападения… На данном этапе предварительного расследования установлено, что 28 апреля 2022 года, примерно в 23.30 часов, в с.Тамыш Очамчырского района Шаматава Вальтер Гугунович, 1974 года рождения, в сопровождении не менее одного преступника, вооруженные автоматическим оружием неустановленного образца с целью хищения аппаратов по добыче криптовалюты осуществили нападение на домовладение гражданина Рацба Тенгиза Юрьевича, где, встретив сопротивление, стали наносить последнему телесные повреждения. В результате завязавшейся обоюдной перестрелки смертельные ранения получили нападавший Шаматава В.Г. и родной брат Рацба Т.Ю. – Рацба Тамази Юрьевич. Проводятся неотложные следственно-оперативные мероприятия по установлению всех лиц, причастных к совершению данного преступления».

Трагедия эта – не первая в последнее время в Абхазии, связанная с криминальными происшествиями вокруг майнинга криптовалют, но самая масштабная. В октябре прошлого года в публикации «Люди гибнут за биткоин, или О роковом выстреле в Аацы» «Эхо Кавказа» рассказывало, как в одном из сел Гудаутского района «при пресечении хищения оборудования по добыче криптовалюты со стороны не менее пяти лиц» защищавшие это оборудование открыли из огнестрельного оружия стрельбу, в результате чего был смертельно ранен их же товарищ – Астамур Ардзинба. В той же публикации говорилось, что в Абхазии появился и процветает такой вид криминальной деятельности, как кража майнинг-аппаратов. Воров в данном случае вдохновляет то, что потерпевшие по понятным причинам не будут обращаться в милицию. Но это не ограждает порой похитителей от серьезных разборок. Был эпизод, когда потерпевший ранил из пистолета в Новом районе Сухума обвиненного им в похищении – только мотивы его официально не оглашались. А вот связь случившегося в Аацы с попыткой «майнинг-воровства» скрыть было уже невозможно…

При этом понятно, что все «криптопреступления», если их так можно назвать по аналогии с киберпреступлениями, становящиеся известными через СМИ, – это лишь верхушка айсберга. Месяц назад запрет на добычу криптовалют в Абхазии, наносящий из-за перегрузок на сети большой урон электроэнергетике Абхазии, был продлен кабмином до конца этого года. Но это официально. А неофициально множество майнинг-ферм в республике как работали, так и продолжают работать, причем их владельцы «исправно» продолжают воровать электроэнергию. Ведь хоть курс биткоина с прошлого октября снизился с примерно 66 тысяч долларов США до примерно 40 тысяч, все равно это хороший заработок.

Нельзя сказать, что правоохранительные органы полностью сложили руки в борьбе с незаконным майнингом. Как раз накануне смертоносной перестрелки в Тамыше, 27 апреля, пресс-служба МВД республики распространила следующее сообщение:

«МВД Абхазии проводит профилактические мероприятия с целью пресечения незаконного потребления электроэнергии при подключении устройств для добычи криптовалют на организованных майнинг-фермах. Крупный объект обнаружен и демонтирован в Ткуарчалском районе. В селе Бедиа сотрудниками управления экономической безопасности МВД Абхазии совместно с департаментом по техническому и энергетическому надзору Госстандарта Республики Абхазия при силовом сопровождении СОБР Министерства внутренних дел Республики Абхазия обнаружена действующая майнинг-ферма. На момент прибытия оперативной группы по данному адресу функционировало 320 аппаратов по добыче криптовалют общей мощностью потребляемой электроэнергии 400 киловатт. Оборудование изъято и доставлено в специализированный склад МВД Абхазии».

По отношению к нарушителям составлен административный материал. Им грозит штраф. А когда запрет с работы майнинг-ферм будет снят (многие продолжают в это верить), «машинки» им должны вернуть. А вот жизнь двух убитых в Тамыше уже никто не вернет…

Как писал, откликаясь на происшедшее, один интернет-комментатор: «Почти каждый месяц одни люди стреляют в других. Есть убитые, еще больше раненых. Правоохранительные и медицинские органы о раненых знают, но молчат. Они тем самым нарушают закон. Спросите своих знакомых в милиции, они вам все расскажут, как есть. Нет района, где не пролилась кровь из-за майнинга».

В былые времена в Абхазии довольно распространенным явлением было скотокрадство. При этом существовала моральная градация. Отправиться куда-то далеко за горный хребет и пригнать оттуда скакуна или даже табун лошадей считалось проявлением доблести, воспринималось примерно как военный набег. Украсть же телку или бычка по соседству было делом порицаемым и презираемым. У известного абхазского писателя Джумы Ахуба есть рассказ «За славой!», в котором он описывает злоключения трех незадачливых соседей-крестьян, которые, понукаемые жадными женами, оправились как-то ночью воровать скотину в своем же селе. И «слава» их нашла, но слава позорная.

Сегодня скотокрадов уже почти не встретишь, зато расплодились «майнингкрады». Тоже интересующиеся чужими фермами. Только не скотоводческими, а майнинговыми.

Об этом явлении и о трагедии в Тамыше мы поговорили сегодня с общественно-политическим деятелем Нугзаром Агрба. Вот что он сказал:

«Безобразная история. Это ни в какие рамки не вписывается. Хуже этого что может быть вообще? Мы сами виноваты. Осуждения нет. Ты заметь, пожалуйста. Бывает, что в ходе преступления совершающие его гибнут, а мы в соцсетях: «Ой, сочувствуем!»

Помимо всего прочего, Агрба возмущает в этой «безобразной истории» то, что грабить отправились к знакомым людям:

«Они-то знали друг друга. Ты понимаешь?! Я, например, если с человеком знаком, уже не могу, если когда-то с ним здоровался, общался, сидел с ним за одним столом, совершить против него что-то плохое. Я вот не могу понять, что происходит с нашим народом. Мы не бедный народ, если честно сказать. У нас есть все. У нас есть земли, у нас есть вода, у нас есть дома. Чего нам не хватает?! Самоорганизации, понимаешь, вот что плохо».

Виталий Шария

Эхо Кавказа

Президент Аслан Бжания поручил чиновникам чаще бывать на телевидении и вести дискуссии с оппонентами.

10 сентября состоялось очередное заседание Кабинета министров с участием президента. После основной повестки дня Бжания провел совещание с членами правительства, на котором, в том числе, обсуждался вопрос взаимодействия руководителей министерств и ведомств с АГТРК.

Президент заявил, что чиновники, которые будут отказываться от приглашения на главный экран страны, будут уволены. По мнению Бжания, ни Администрация президента, ни правительство недорабатывают в информационной политике.

«Будете часто взаимодействовать с телевидением, я это буду контролировать, будете бывать на телевидении и вести дискуссии с нашими оппонентами. Мы посмотрим, кто из вас более подготовлен. У оппонентов тоже очень многому можно научиться. Не бойтесь общаться с ними, при этом отстаивать свой курс. За исключением председателя СГБ, все там должны быть регулярно и часто. Руководителям, которые боятся экрана, надо быстро эту фобию вылечить или поменять руководителя. До населения надо доводить информацию о той работе, которая ведется», – заявил глава государства.

О закрытости членов правительства также высказалась руководитель ИА «Апсныпресс» Манана Гургулия. Она обратилась к членам правительства и другим высокопоставленным лицам с просьбой не игнорировать это агентство.

«В «Апсныпресс» я работаю более 20 лет, но сложнее всего в нем работать с руководством министерств стало сейчас. Когда звонишь за комментарием, все ссылаются на пресс-службы. К сожалению, пресс-службы не так информированы, как вы. Если наша структура государственная, информационная, и она нужна, играет какую-то роль, я бы просила, чтобы нас тоже ставили в курс дела», – отметила Гургулия.

Журналист Наталья Шульгина высказалась по поводу «мертвых» сайтов министерств и ведомств, на которых не обновляется информация. Президент попросил не называть сайты «мертвыми», отметив, что «сайты недорабатывают».

Президент и премьер согласились с существующей проблемой. Аслан Бжания считает, что после совещания ситуация в информационной работе должна измениться.

Нужная газета

Пост начальника Управления образования столичной администрации с 2014 года занимала Людмила Адлейба.

СУХУМ, 8 мая - Sputnik, Сария Кварацхелия. Астанда Таркил возглавила Управление образования администрации Сухума, сообщили Sputnik в пресс-службе администрации столицы.

Нового руководителя коллективу представил и.о. главы администрации Сухума Беслан Эшба в пятницу 8 мая.

Астанда Таркил и ранее возглавляла Управление образования столицы, с 2007 по 2014 годы. В 2014 году на ее место была назначена Людмила Адлейба.

В столичной Администрации обсудили изменение ограничительных мер.

Сухум. 22 апреля. Апсныпресс. И.о. главы Администрации города Сухум Кан Кварчия на совещании обсудил с начальниками управлений городских служб выполнение Распоряжения и.о. Президента РА Валерия Бганба об изменениях ограничительных мер по защите населения РА от коронавирусной инфекции. Об этом сообщается на сайте столичной Администрации.

Как говорится в сообщении, Кан Кварчия перечислил конкретные меры, измененные Распоряжением и. о. Президента.

Так, изменения коснулись работы продуктового и сельскохозяйственного рынка. С 20 апреля по 1 мая, 3 раза в неделю будут открыты продуктовые и сельскохозяйственные рынки в соответствии с графиком работы и в порядке, определяемом главой Администрации по согласованию с санитарно-эпидемиологической службой, но не более 3 дней в неделю. Вместе с тем, по-прежнему запрещено проведение массовых, культурных, физкультурных, спортивных, развлекательных, зрелищных и выставочных мероприятий. Также, будут закрыты рестораны, кафе, бары, пацхи, столовые, закусочные и иные объекты общественного питания, за исключением обслуживания «на вынос», а также доставки заказов. По словам мэра, все эти запреты действуют до 1 мая. «Дальше будет видно, продлят или нет ограничения», – сказал Кан Кварчия.

Как сообщала начальник Управления образования города Сухум Людмила Адлейба, с 4 мая будут открыты школьные и дошкольные учреждения. Она обратилась к главному санитарному врачу столицы Алле Беляевой с просьбой произвести дезинфекцию всех школ и детских садов к этому времени.

Кроме того, Кварчия подчеркнул, что управление коммунальных служб и соцобеспечения по-прежнему работают в штатном режиме. «Работа коммунальных служб важна, так как приостановить уборку столицы невозможно», – сказал он.

По словам, и.о. главы Администрации, в этом месяце возникнут сложности с выплатой заработной платы сотрудникам столичной администрации, но в последующие месяцы, по мере поступления финансов в городской бюджет, все задолженности будут устранены.

Кан Кварчия также поднял вопрос о выполнении распоряжения по незаконному строительству павильона на проспекте Леона. При этом, начальник МУ «Коммунальное управление администрации г. Сухум» Дмитрий Ахуба сообщил, что как только выйдет соответствующее распоряжение заместителя мэра Лейлы Дзыба, снос павильона будет произведен незамедлительно.

Кан Кварчия также проинформировал, что к нему обратились граждане с требованием запретить выделение земли на строительство нового торгового ряда по улице Эшба в районе Республиканской больницы. Как отметил мэр, на данной территории невозможно строительство павильонов, так как на оживленной трассе нет подъезда к магазинам и нет места для остановок.

В первых числах января этого года я завершил свою публикацию на «Эхе Кавказа» «20 лет после миллениума. Что дальше?» рядом прогнозов, сделанных в начале 1980-х годов известным американским писателем-фантастом Айзеком Азимовым относительно того, как будет выглядеть наш мир в 2019 году. В основном его предвидения оказались весьма точны – о всеобщей компьютеризации, отмирании ряда профессий… Но фантаст прогнозировал и исчезновение учителей. Их, считал он, вполне могут заменить компьютеры, а дети будут получать образование дома – не по стандартной школьной программе, а в индивидуальном темпе и в соответствии с собственными интересами. Но, как видим, это не сбылось, хотя некоторые родители стали отдавать предпочтение так называемому дистанционному обучению в онлайн-школах.

Убежден, что главный просчет Азимова заключался тут в следующем: он исходил из перспектив научно-технического прогресса, но ведь школа – это место и средство не только обретения знаний, но и социализации, формирования личности (как, в дополнение к этому, и детсад для самых маленьких). Поэтому с трудом представляю себе отказ от школ в обозримом будущем человечества – и через сто, и через двести лет… Развитие научно-технического прогресса стремительно, а вот человеческая личность, ее психология примерно все те же, какими они были, когда школяр четыре тысячи лет назад заполнял клинописью на шумерском языке знаменитый артефакт – глиняную табличку, в которой описывал день, проведенный в «доме табличек», то есть в школе, начиная с того, как он боялся опоздать на занятия, но все же опоздал, что на завтрак у него были две булочки....

Но не только за толщу лет, пошедшую с тех пор, даже за время жизни моего поколения многое изменилось в детской психологии. Я сейчас даже не о гаджетах, о компьютерных играх и прочих приметах НТП (научно-технического прогресса). Мне кажется, что сейчас малыши, которые приходят в школу, по крайней мере, в Сухуме, куда менее самостоятельные, чем были когда-то в их возрасте мы. Правда, мы поступали в школу не ранее семи лет и учились десять. Сейчас в Абхазии в первый класс приходят в основном в шесть и учатся одиннадцать лет. Но все равно, помню, что за ручку с мамой пришел только в первый раз в первый класс, все остальное время ходил в нее один и пешком (к счастью, она была в одном квартале ходьбы), как и мои одноклассники.

Сейчас в большинство сухумских школ детей чуть ли не вплоть до выпуска привозят и увозят на автомашинах родители (а если в семье нет машины, то родственники, соседи). Даже дома их вплоть до семи-восьми лет многие взрослые и на десять минут боятся оставлять одних. И вот эта чрезмерная, думается, опека приводит порой к курьезным ситуациям.

Недавно узнал, что во втором классе одной из сухумских школ, где учится моя маленькая родственница, есть мальчик, причем один из самых старших в классе, восьмилетний, с которым до сих пор за школьным столом на всех уроках сидит его мама, иначе он начинает плакать. Сейчас, правда, во втором полугодии, она уже перестала это делать. А в другой школе, как рассказала мне знакомая сухумчанка, таким же образом с первоклассником сидит на уроках его бабушка. И подобное, надо полагать, стало происходить сейчас и во многих других городских школах.

Об этом явлении, когда малыши растут слишком несамостоятельными, в тепличных условиях семейной опеки, я завел разговор в ее кабинете с заведующим отделом просвещения администрации Сухума Людмилой Радионовной Адлейба. Она согласилась, что такая проблема существует:

«Вот мы говорим: дети должны соблюдать правила дорожного движения. В школах мы проводим эти мероприятия: и демонстрационные, и в виде бесед, классных часов и так далее. Родитель привез на машине ребенка до лестницы, оставил в подъезде школы, уехал. Забирает – то же самое. И на практике дети этого не видят – как улицу перейти, как светофор работает.

– А вот конфликтных ситуаций не возникало таких, что мама приходит в школу, сидит рядом с ребенком, а кто-то в классе против этого: зачем она сидит?

– Про конфликты из-за этого я не слышала. Все это, конечно, происходит с разрешения директора, завуча, классного руководителя. Идем навстречу родителям и детям, которые имеют такие проблемы. В каждой школе у нас есть психолог, они работают с детьми. Но иногда родители мешают работе психолога. Они не хотят, чтобы с их ребенком он занимался, стесняются что ли. Я, честно говоря, до конца не поняла, почему это происходит в нашем обществе.

– Наверное, многие воспринимают это слово как что-то связанное с психиатрией…

– Да, да, да, вот что-то такое унижающее достоинство их ребенка, их самих.

– А родители не задумываются, что когда мама приходит и сидит рядом с ребенком, то это воспринимается соответствующим образом его одноклассниками? Может вызывать насмешки…

– Конечно, остальные дети же смотрят на это… Еще знаете что, у нас нет медико-педагогической комиссии. Дети поступают в школу в первый класс – и все приносят справки из детской поликлиники: «здоров», «здоров», «здоров»… Потом выясняется, что есть какие-то отклонения, задержки в развитии. И родителям уже, бывает, не докажешь, что там проблемы со здоровьем».

Мы заговорили и о другой проблеме средних школ столицы Абхазии: переполненности центральных и незаполненности классов в окраинных. Адлейба говорит:

«Проблема переполненности школ в центре города по-прежнему существует. Вторая, десятая, четвертая, третья школы… С чем это связано? Связано с тем, что вот эти школы, которые находятся на периферии – на Маяке, восьмая школа, седьмая, одиннадцатая, где только по одному классу могут набирать, нет ни «а», ни «б», ни «в»… Тринадцатая школа… Они все без ремонта. Без, скажем так, уюта. Родители сейчас хотят, чтобы их дети обучались в комфортных условиях. А у нас в связи с отсутствием закона об образовании, каких-то законодательных таких документов, которые бы помогали нам ограничивать прием в школы детей из разных микрорайонов, нет возможности отказывать им.

– Ну, где в этом году самые большие первые классы получились?

– В десятой школе, четвертой…

– И по сколько там учеников?

– 41, 38».

Итак, где густо, а где пусто. Я бы провел тут аналогию и с крайностями, которые происходят в воспитании малышей. В классе, в котором полтора учебных года мама сидела рядом со своим сыном как наседка, высиживающая цыплят, другого мальчика, с первых дней занятий в первом классе проявлявшего гиперактивность, просто не позволявшую педагогу проводить уроки, пришлось исключить. И не думаю, что это все только генетика. Это наверняка и упущения в семейном воспитании, которые стали допускаться с первых месяцев жизни маленького человека. Возможно, просто не хватает строгости.

Школьник из древнего Шумера в пережившей его тысячелетия глиняной табличке жаловался, что учитель и помощник учителя то и дело наказывают его, избивая палкой. Но вспомним: ведь еще лет двести назад наказание розгами в школах воспринималось как нечто естественное даже в самых развитых странах. К счастью, все это ушло в безвозвратное прошлое. Но вот в самое последнее время перекос пошел, похоже, уже в другую сторону. Мы с Людмилой Радионовной вспомнили во время разговора про инцидент в одной из московских школ, который недавно активно обсуждался российскими СМИ. Немолодая учительница, устав делать замечания 15-летнему подростку, который нагло слушал на уроке что-то через наушники, выдернула у него их из ушей. После этого он ее ударил и, войдя в раж, начал крушить все вокруг. После этого директор школы уволился, а с подростком носятся как с писаной торбой, он стал гостем телепередач…

Людмила Радионовна сказала, что в подведомственных ей школах возникали время от времени различные конфликтные ситуации, это вполне естественное явление, но до такого, конечно, не доходило. Это во-первых. А во-вторых, у нас их, как и семейные конфликты, не принято выносить на всеобщее обозрение, поэтому вряд ли они когда-нибудь будут предметом общественного обсуждения.

Виталий Шария

Эхо Кавказа