Повторные выборы в органы местного самоуправления состоялись 30 мая в шести округах Абхазии: Гагрского, Галского районов и города Сухума. По итогам выборов по всей Абхазии большинство избранных депутатов – мужчины и всего 16 женщин.

В четырех округах Сухума №2,11,12 и 18 и в округе №10 Гагрского района 11 апреля выборы не состоялись из-за низкой явки избирателей. В округе №5 Галского района оба кандидата (женщины) набрали одинаковое количество голосов.

Председатель Сухумской избирательной комиссии Адгур Лагвилава сообщил, что выборы 30 мая в четырех округах столицы республики прошли без нарушений. Всего баллотировались 12 кандидатов, из них четыре женщины. Ни одна из них не выиграла. Адгур Лагвилава так прокомментировал проигрыш женщин на выборах:

«Все это зависит не от пола, а от того, как работают штабы, как проводится агитация, и еще фактор узнаваемости. В принципе, шансы выиграть у всех, кто хорошо поработал».

Больше всего женщин представлено в Очамчырском районном собрании, пять из 27 депутатов. В трех районах Абхазии – в Гагрском, Сухумском и Галском – в районных собраниях есть по три женщины. В Ткуарчале – две из 13 депутатов. По одной женщине в собраниях Сухума и Гудаутского района. А в Гулрыпшском районном собрании и вовсе нет ни одной женщины. Там на 15 округов претендовали 22 кандидата, из них женщин – четыре. В прошлом созыве собрания было две женщины.

Председатель правления Ассоциации женщин Абхазии Нателла Акаба в интервью «Эху Кавказа» сказала, что результаты выборов ее не удивили, и на это есть немало причин.

«Первое – на этих выборах была очень низкая явка избирателей. Я думаю, что это связано, во-первых, с коронавирусом, а во-вторых – с тем, что очень многие люди считают, что у нас местное самоуправление фактически очень неэффективно. И я тоже так считаю, и, может быть, поэтому не так много женщин обычно участвуют в этих выборах».

Нателла Акаба является главой президентской комиссии по конституционной реформе. Она подчеркнула, что очень важно менять избирательную систему в стране.

«Если мы перейдем к смешанной системе, то есть пропорционально-мажоритарной, то это позволит политическим партиям участвовать в этих выборах, и это позволит ввести систему квотирования по гендерному принципу, по этническому. И многие члены нашей комиссии считают, что это просто необходимо. И я считаю, что это улучшит ситуацию для женщин, которые смогут благодаря этим квотам более успешно участвовать в выборах».

Однако Акаба уточнила, что нет никакой гарантии, что нынешний парламент примет поправки к закону о выборах.

В парламенте Абхазии уже два созыва подряд представлена одна женщина. В 2022 году в республике пройдут парламентские выборы, но Нателла Акаба не уверена, что в будущем году ситуация улучшится.

Юрист Центра гуманитарных программ Саид Гезердава напомнил, что в общественной сфере женщины намного активнее, чем мужчины. Гражданское общество на 70% состоит из женщин:

«В политике женщинам гораздо сложнее преуспеть, потому что она такой достаточно жесткий конфронтационный характер имеет. И очень много там мужчин, которые уже давно и неоднократно избирались, уже нарастили определенные ресурсы, чтобы продолжать находиться там. Много негласных правил, неформальных практик, которые сложились в политической сфере. И у женщин тоже нет институтов, которые стояли бы за ними и продвигали в политике именно их интересы. Не сказать, что есть какие-то политические партии, которые понимали бы значимость женского участия в политике, этот вопрос продвигали».

Саид Гезердава также является членом конституционной комиссии. Он не исключил, что квотирование поможет изменить ситуацию, так как женщинам сложнее выдвигаться в качестве мажоритариев, но кто гарантирует, что женщин включат в партийные списки? Он считает, что необходимо менять неформальную часть политической сферы. И это вопрос политической культуры.

Как разрушить стереотипы, существующие в обществе в отношении женщин? Нателла Акаба считает, что было бы полезно ввести гендерное образование, например, сделать частью каких-либо предметов. Ассоциация женщин Абхазии готова этому способствовать. Но пока в обществе нет понимания важности этого вопроса. И это, на ее взгляд, также связано с гендерными стереотипами.

«Большинство людей в нашей стране не считают, что у нас есть какие-то для женщин проблемы. И в отношении домашнего насилия: сколько лет мы работаем в этом направлении, но в обществе все еще преобладает мнение, что это такое внутрисемейное дело, не надо вмешиваться в него. Поэтому даже закон о домашнем насилии, который мы уже несколько лет тому назад вместе с нашим омбудсменом пытались продвигать и с депутатами общались, но большинство депутатов не считают, что такая проблема существует».

Полгода назад сотрудник Фонда социально-культурных инициатив Элона Турава провела зум-конференцию. В дискуссии на тему изменения стереотипов в обществе приняли участие шесть девушек. И все они сказали, что не планируют в ближайшем будущем идти в органы местного самоуправления или дальше:

«Несмотря на то, что все участницы зума были квалифицированные, состоявшиеся как в общественной жизни, так и в профессиональной, они все в один голос ответили, что, нет, поскольку, на их взгляд, им не хватает экспертизы и квалификации. Спустя какое-то время я обсуждала тот же вопрос с молодыми людьми, и они отвечали по-разному. Но ни у одного из них не было причины, именно отсутствия достаточной квалификации, то есть у них не было никаких сомнений в собственной экспертности. Почему женщины в нашем обществе ставят под сомнение всегда собственную квалификацию, а лица мужского пола никогда не подвергают это сомнению? Мне кажется, что в этом заключается одна из причин, что женщин так мало представлено в органах власти».

В этом направлении, по ее словам, необходимо работать, повышать самооценку женщин.

33-летняя Мадина Шоуа 11 апреля избрана депутатом Очамчырского районного собрания. Для нее это первый опыт участие в политической жизни страны. По образованию она психолог, десять лет работает в интернате г. Очамчыра, параллельно открыла детский воспитательный центр, является активистом общественной организации «Абжуйские женщины», мать двоих детей. Как говорит Мадина, когда есть желание, то женщина все может успеть и на работе, и в семье.

Мадина Шоуа участвовала в различных тренингах, которые проводили общественные организации «Абжуйские женщины», Ассоциация женщин Абхазии. По ее словам, благодаря таким встречам, человек развивается, раскрывается, особенно те, у кого низкая самооценка.

На вопрос, чем объяснить высокую активность женщин в Очамчырском районе, Мадина Шоуа ответила:

«Когда выдвинула свою кандидатуру, избиратель сказал такие слова: «Надежда есть на вас, потому что мужчины говорят, но не исполняют. А вы все-таки женщина, мы видим вашу работу и как вы ко всему относитесь. Наш район выбрал, значит, народ дает шанс и нам.

– В 33 года вы уже столького добились.

– Надо для себя поставить эту цель, что ты можешь, и всегда женщина добьется всего того, чего она хочет!»

Планы у нового депутата большие, в первую очередь они связаны с реализацией проектов для детей.

Анаид Гогорян

Эхо Кавказа

Официальный прожиточный минимум в Абхазии не дотягивает и до семи с половиной тысяч рублей, однако можно ли на самом деле прожить на эту сумму? Наш традиционный сухумский опрос.

– Как вы считаете, каков реальный прожиточный минимум в Абхазии?

Камма Гопия: Прожиточный минимум, который на данный момент установлен (на 1 марта 2021 года составляет 7416 руб.), его явно недостаточно, поскольку жизнь становится дороже. Но если бы сумма прожиточного минимума фиксировалась бы хотя, скажем, до 15 тысяч рублей, на каждого человека в семье, мне кажется, что этого вполне хватало бы на какие-то основные потребности человека.

– Ваши доходы соответствуют вашим потребностям?

Камма Гопия: Конечно же, не соответствуют, даже иногда удивляешься, сколько ты тратишь на различные нужды, а зарплата в среднем составляет 10-15 тысяч рублей. Естественно, этой суммы не хватает.

Ира Когония: В данный момент цены на продукты очень поднялись, я не знаю, с чем это связано. Конкретно назвать цифру я не могу, но напряжение мы чувствуем. Я работаю, бюджетница, но все равно… и пенсию получаю, но как-то не хватает. Я очень люблю Абхазию, люблю народ, хочу, чтобы все хорошо жили, но, к сожалению, что-то маловато мы получаем.

Мадина: Прожиточный минимум – от 25 до 30 тысяч рублей.

– Ваши доходы соответствуют вашим потребностям?

Мадина: Мои доходы соответствуют моим потребностям. Я могу себе позволить приобрести самое необходимое и пользоваться определенными услугами, в которых у меня есть необходимость. Также лечение, лекарства. Это я могу себе позволить.

Илона Гурова: Доход человека в Абхазии не должен быть менее 25 тысяч рублей. Конечно, если вы единственный кормилец в семье, и на вас двое детей, пожилые люди, то этой суммы никак не достаточно. Но если вы молодой человек, не слишком обремененный понтами, и на равных с вами в семье трудится, как минимум, еще один кормилец, то этих средств достаточно на символические личные траты, продукты без излишеств, ремонт или покупку бытовой техники раз в год. Пару раз выпить кофе с другом. Если учесть особенности жизни на Кавказе: свадьбы, поминки, то имея такой прожиточный минимум, как я озвучила, 25 тысяч рублей, скорее всего, придется жить в долг.

– Ваши доходы соответствуют вашим потребностям?

Илона Гурова: Я работаю в негосударственной организации, это коммерческая фирма, мой доход соответствует моим потребностям. Хотя, допустим, какие-то поездки я не могу себе позволить. Но потихоньку что-то откладывать на черный день я имею возможность.

Хаджарат Хварцкия, житель г. Сухум: В Абхазии прожиточный минимум на одного человека – 15 тысяч рублей на одного человека.

– Ваши доходы соответствуют вашим потребностям?

Хаджарат Хварцкия: Нет, мои доходы не соответствуют моим расходам. Мы с супругой – два пенсионера, получаем пенсию чуть более девяти тысяч рублей. Этого недостаточно, чтобы в месяц мы могли содержать своих внучек, сына, который не работает. Другой сын работает. В сумме получается около 20 тысяч рублей, чтобы содержать четыре человека. Это невозможно.

Кристина: Я думаю, что на питание в месяц в любом случае должно уходить 10 тысяч рублей и плюс 6-7 тысяч рублей, это минимум. Но у нас в Абхазии не получается. У нас свадьбы, у нас похороны, у нас 40 дней, и еще оплата за коммунальные услуги, за свет, за воду, хотя это мизер, но все равно. Я думаю, что тысяч 25-30 рублей должно быть.

– Ваши доходы соответствуют вашим потребностям?

Кристина: Нет, конечно. Мне помогает мама, мне помогают браться. А если мы будем говорить о семье, где дети, так этой суммы не хватит. Лично я не зарабатываю столько, сколько я трачу, нет. Без помощи родителей я бы не смогла бы сама прожить.

Анаид Гогорян

Эхо Кавказа

Опрошенные нами жители Абхазии затруднились однозначно оценить действия властей по борьбе с майнингом криптовалют. Но многие понимают, что именно толкает людей на поиск легкого заработка.

– Как вы оцениваете действия властей по борьбе с майнингом криптовалют?

Алиса Пачалия: С одной стороны, мы читаем в СМИ о том, что столько-то ферм было закрыто, столько-то было выявлено, но с другой стороны, между собой мы слышим, что кто-то все-таки не отключал, что кто-то сказал, что просто написали, что их закрыли или ликвидировали оборудование. Мне кажется, что государство своими действиями путает народ, то разрешая, то запрещая эту деятельность. Кто-то вкладывается, покупает оборудование. А на самом деле просто нужно более серьезно подойти к этому вопросу и понять, может ли Абхазия с данными своими энергоресурсами позволить себе такой вид деятельности? Мне кажется, что в ближайшие пару лет – нет, потому что фермы закрываются, а напряжение в сети лучше не становится. Это не смешно, когда дома просто нельзя даже включить чайник или включить пылесос.

Геннадий Сабуа: Насколько эффективно, конечно, мне трудно сразу судить, но, на мой взгляд, я считаю, что власть делает немало для того, чтобы как-то упорядочить это дело. Более того, последнее решение было – максимально запретить майнинг криптовалют. Мне кажется, что президент эффективно работал на этот счет. Да, конечно, можно одним махом запретить. Но я считаю, что это будет не совсем правильно, здесь еще и экономический фактор. У нас народ нищает и других видов деятельности, чтобы поправить свое материальное положение, нет, поэтому, конечно, люди ухищряются, продают последнюю корову, покупают оборудование для майнинга.

Молодой человек: Что касается сегодняшней борьбы, то я считаю, что это безуспешно, потому что в любом случае оборудование для майнинга будут ставить, в любом случае кто-то, где-то будет ставить, потому что это легкий заработок. Я не знаю, какие пути можно придумать, чтобы все это поменять. Либо их опять легализовать и облагать налогами.

Роберт: Сказать, что они абсолютно бездействуют – нельзя, но с другой стороны, говорить, что все их действия носят позитивный характер, направленный на улучшение экономического состояния или на защиту энергосетей, тоже нельзя. С другой стороны, стоит вопрос о том, насколько полезно вообще бороться с ними или наоборот. Мы должны учитывать, что много людей, которые сегодня имеют постоянный заработок благодаря майнингу криптовалют, могут кормить семьи и кормят семьи, поэтому вопрос очень неоднозначный, честно говоря.

Марина Агрба: Я не знаю, насколько они борются. Что они делают, я вижу только по тому, что происходит в каждом доме. Если у нас постоянно перебои с электричеством, если мы в зимнее время, когда холодно, когда пандемия COVID-19, мне кажется, что это великий грех. Никак я не оцениваю, я вижу, что не работают в этом направлении.

Анаид Гогорян

Эхо Кавказа

В Сухуме представили новый социальный проект – «Abkhazia product». Это онлайн-каталог абхазских производителей. Новый интернет-ресурс позволит фермерам и представителям малого бизнеса найти покупателя. При этом купить продукцию на сайте не получится, можно будет лишь найти всю необходимую информацию и ознакомиться с ассортиментом.

Инга Ходжава из Ткуарчала 20 лет делает аджику. Но сейчас реализовать свою продукцию из-за пандемии коронавируса не может. Заказов стало меньше, как и дохода, говорит Инга:

«У меня нет заказов, потому что никто не делает свадьбы, никто не делает 40 дней, годовщины. И я сижу без работы. В связи с пандемией у меня приостановилась работа с аджикой. Я в месяц делаю максимум 2-3 килограмма», – говорит она.

Абхазским производителям, таким как Инга Ходжава, намерен помогать новый социальный проект – сайт «Abkhazia product». Группа активистов решила его создать весной 2020 года, когда в Абхазии были введены ограничения в связи с пандемией коронавируса. Продуктовые рынки были закрыты, у фермеров, особенно мелких, возникли проблемы со сбытом продукции, и люди не могли покупать сельхозпродукты в привычных местах.

Руководитель проекта Илона Хварцкия отметила, что цель проекта – сделать абхазских производителей видимыми и найти путь к покупателю:

«Нашу идею (создать сайт) поддержала чешская неправительственная организация «Несехнути», которая поддерживает социальные проекты, в том числе, связанные с фермерством, с экологией. Благодаря их поддержке мы смогли сделать первый шаг. Мы поняли, что какие-то ресурсы у нас будут, чтобы начать разрабатывать сайт. Так как фермеры особо не занимаются рекламой своей продукции, у них нет на это времени, возможностей, мы решили, что будем сами к ним выезжать, сами их находить и снимать материалы для сайта. Это было для них бесплатно, так как мы заинтересованы в размещении информации на сайте, а для них это дополнительная реклама. Получилось взаимовыгодное сотрудничество».

Активисты проекта обратились также в Министерство сельского хозяйства, к главам администраций районов, в организацию «CARD Abkhazia» (центр развития сельского хозяйства и села) с просьбой предоставить списки фермеров и производителей:

«У нас Инстаграм набирает популярность. Там очень много рукодельниц, мастеров, которые делают что-то по дереву, занимаются ковкой. Из открытых источников мы также собирали информацию, связывались с ними, публиковали на сайте, отправляли им ссылки и рассказывали, что есть такая возможность, что все это бесплатно для производителей, это дополнительная реклама и дополнительный способ найти своего покупателя», – рассказывает Илона Хварцкия.

На сайте пока предоставлена информация и контакты 30 производителей из Сухума, Гудаутского, Очамчырского и Ткуарчалского районов. Илона Хварцкия призналась, что в их команде нет экспертов, которые могли бы проверять качество продукции. Поэтому они обратились к тем производителям, данные которых им предоставили в Министерстве сельского хозяйства:

«Мы выезжали к ним, видели у них теплицы, огороды, это было наглядно. С другой стороны, могут быть недобросовестные производители, но в данном случае тут технический момент. Мы на сайте разрабатываем систему отзывов и рейтингов. Если покупатель столкнется с тем, что он получил продукцию не того качества, которую он ожидал, он может написать отзыв, добавить отрицательную оценку. А мы, со своей стороны, будем это мониторить», – пообещала руководитель проекта «Abkhazia product».

Волонтер Кама Аргун добавила, что они уже ездили в хозяйство, где выращивают яблоки и киви:

«Нам рассказал руководитель хозяйства, что к ним приезжают из лаборатории, они делают замеры на нитраты. И мы договорились, что когда в следующий раз к ним приедут из лаборатории, мы тоже приедем. Мы хотим это снять и выложить на сайте, тем самым показать людям, что тут следят за экологичностью. Одна из проблем, которая есть в Абхазии – это то, что на рынке трудно определить, какой продукт местный, а какой импортный. Мы хотели бы, чтобы на нашем сайте у людей была гарантия, что это именно местная продукция».

Дополнительную поддержку «Abkhazia product» оказывают и в UNDP. Организация пообещала обеспечить активистов фото- и видеокамерами. Как говорит волонтер Кама Аргун, теперь у потребителей будет возможность взглянуть и на сам процесс производства. Кроме того, в ближайшее время создадут карту фермеров Абхазии.

«Может, кто-то не знает о том, что в соседнем селе выращивают вкусные помидоры, или кто-то производит сыр. Это уже будет информация открытая, не надо будет кому-то звонить, узнавать, искать контакты, все будет на сайте», – уточнила Илона Хварцкия.

Инга Ходжава из Ткуарчала встретила новость о новом проекте с большим интересом. У нее, наконец, появилась надежда найти покупателей своей аджики:

«Посмотрим, благодаря этому сайту, может быть, у меня появится возможность реализовать аджику. Благодаря этому сайту, дай бог, чтобы у меня были заказы и за рубежом. Может быть, из России будут заказывать, может, из Сухума будут мне звонить, из Гагры, из Гудауты. Посмотрим, как пойдут дела. Если все будет хорошо, дай бог, я буду работать, буду принимать заказы».

Для этого Инге и другим абхазским производителям придется заполнить специальную форму, написать информацию о себе. Далее с ними свяжутся волонтеры, и собранный материал будет опубликован на сайте «Abkhazia product».

Анаид Гогорян

Эхо Кавказа

Телеграмм-канал «RESPUBLICA» публикует расследование о незаконной добыче криптовалюты в Абхазии. Ссылаясь на достоверные источники, сообщается, что майнинговые аппараты было разрешено ввезти в республику, когда на это уже действовал запрет, и они разошлись по стране.

«Водитель маршрутки Ираклий Хурхумал занимался логистикой – должен был доставить аппараты заказчикам, которых, по нашей информации, было около 60 человек. Контейнер перевезли, люди пришли и забрали ранее оплаченные аппараты для майнинга», – сообщает издание.

Телеграмм-канал напоминает, что в декабре республику взбудоражило слитое в сеть распоряжение премьер-министра Александра Анкваб, согласно которому было разрешено завести в Абхазию 1747 майниновых аппаратов (в стране уже на тот момент действовал полный запрет на их ввоз).

«Следом, после волны возмущений, на «Апсныпресс» вышло открытое письмо «простого гражданина, водителя маршрутки», что это его аппараты, держать их на границе дорого и Анкваб якобы вошел в его положение. При этом на всю страну и Кабмин, и Хурхумал обещали, что аппараты будут закрыты за семью замками. Этому даже был посвящен репортаж на госканале. Предлагаем теперь СМИ, но уже и независимым, отправиться к пустому контейнеру», – пишет телеграмм-канал «RESPUBLICA».

С первого января 2021 года в Гальском районе на коронавирус было протестировано 415 человек, у 130 из них тесты оказались положительными, пишет газета «Мырзаканаа». За прошлый год в районе было зафиксировано четыре смертельных случая, в этом году – два.

На сегодняшний день тяжелых ковидных больных принимает гудаутский госпиталь и Сухумская инфекционная больница. Несмотря на распоряжение президента, в Гальской районной больнице все еще нет коек для ковидных больных.

По словам главврача Гальской ЦРБ Астамура Гамгия, вопрос открытия ковидного госпиталя на 10 коек пока на стадии решения. Он будет расположен в бывшем здании судмедэкспертизы, в котором в данный момент находится станция скорой помощи.

За время пандемии общее число инфицированных коронавирусом в Абхазии превысило 11 тысяч человек. Было зафиксировано 168 летальных случаев, выздоровели более 9 тысяч человек.

О готовности школ к переходу на очное обучение, мерах защиты в условиях пандемии, дистанционном обучении и включении родителей в организацию учебного процесса в интервью газете «Акуа-Сухум» рассказала начальник управления образования Администрации столицы Астанда Таркил.

Эпидемиологическая обстановка в стране пока не позволяет вести учебный процесс в традиционной форме. В связи с этим и было введено дистанционное обучение в школах Сухума. Однако охватить всех учащихся города оказалось невозможным. Астанда Таркил сообщила:

«Мы провели мониторинг технического оснащения всех участников образовательного процесса, и видим, что у 60% нет соответствующих технических средств. Работая в режиме дистанционного обучения, мы охватываем лишь 40% учащихся школ города. У многих семей нет ни ноутбуков, ни планшетов, у некоторых и скорость интернета не соответствует необходимой. Частые отключения электричества также негативно влияют на учебный процесс. По данным нашего мониторинга, проблемы с гаджетами и у 20% учителей».

Часть учителей выбирают для онлайн-обучения площадку Zoom. Но большинство педагогов работают с мессенджером WhatsApp. При этом Таркил оценивает дистанционное обучение как неэффективное, но подчеркивает его важную роль в сохранении связи между школой и детьми.

«Ученики получают домашнее задание дистанционно и посылают учителям готовые работы, но мы считаем это малоэффективным. Мы не знаем, кто выполняет домашнее задание: сам ученик или кто-то за него. Конечно, качество обучения упало», – сказала Таркил.

Она отметила, что впереди много проблем, особенно с выпускниками и с начальными классами, которые не освоили буквы.

Анаид Гогорян

Эхо Кавказа