Чуть больше года прошло с момента победы Аслана Бжания на президентских выборах. «Эхо Кавказа» поинтересовалось у жителей Абхазии, как они оценивают этот год.

– Прошел год с момента избрания Аслана Бжания на пост президента Абхазии. Как бы вы охарактеризовали этот год?

Лили Дбар: К сожалению, у меня оптимизма очень мало. Год был, конечно, очень сложный. Но я даже не знаю, о каких результатах можно говорить, мое впечатление такое, что становится все хуже и хуже. Качество нашей жизни ухудшается. Хотя мы по телевидению смотрим бодрые репортажи, наших министров, наших чиновников, они говорят, что идет превышение планов по всем показателям, но в реальной жизни мы этого улучшения не ощущаем, к сожалению. Я в уме перебираю и думаю, что бы я хотела сказать такое позитивное, что за этот год произошло, но почему-то на ум ничего не приходит. Всегда находится много людей, которые начинают искать причины: говорят, что пандемия, отсутствие премьер-министра на работе. Но, понимаете, так не бывает, когда человек хочет что-то сделать, он ищет способы это сделать. А когда он не хочет это делать, он начинает искать причины. В данном случае я не вижу никаких позитивных изменений, даже если отсутствует премьер на работе, то есть огромные аппараты Кабинета министров, есть огромная армия чиновников, которая должна была бы работать и что-то делать. Но, к сожалению, пока ничего не видно. Самое ужасное, мне кажется, что народ в неведении. А что мы должны делать? А какие у нас задачи стоят перед нами? А когда ты не знаешь цели, куда ты должен идти, ты не знаешь, что ты должен делать.

Дэвид Гобечия: Год можно назвать очень сложным. Очень много проблем в стране. Из позитивного можно отметить какие-то антикоррупционные дела. Но одна претензия к власти, самая важная – это непринятие антикоррупционного закона, хотя бы на уровне Администрации президента РА. Очень большой минус в этом плане. Остальное, в принципе, все решаемо, просто нужны решительные действия. Я бы еще отметил, что страна ввергается в энергетический кризис, и все хуже и хуже становится положение в стране, обстановка накаляется. Нужно активнее закрывать фермы чиновников по добыче криптовалюты. Простой человек не может настолько угробить энергетику. Скорее всего, за этим всем стоят чиновники. Нужно в этом направлении активнее работать. Либо опять стана ввергнется в очередной энергетический, а затем и политический кризис.

Алла Порцхол-оглы: Год был очень непростой, так как только мы выбрали президента, и сразу у нас объявили пандемию COVID-19, жизнь в Абхазии практически была парализована. И, конечно, наши ожидания не были оправданы. Хотелось бы увидеть большую деятельность, а вместо этого мы получили то, что наши дети не учатся, люди не выходят на работу. Вместе с тем, пенсионеры приходили за пенсией, толпились, стояли в очередях. Это у меня вызывали возмущение. Было сложно, но и президенту было сложно работать в таких условиях, я думаю. Самое большое, что мне не нравится сейчас и все это время, что у нас проблемы со светом. В Сухуме дороги раскромсали, но там прокладывают трубы, я думаю, что к концу мая, когда у нас будет туристический сезон, дороги заасфальтируют.

Заур Иванович Шалашаа, доктор экономических наук, профессор, академик Академии наук Абхазии, директор Института экономики и права АНА: Двояко, скажу прямо. Конечно, нужно учитывать ту ситуацию, в которой мы находимся (пандемия COVID-19), в этих условиях работать сложно. Но, тем не менее, положительное то, что основные макроэкономические показатели по развитию национальной экономики Абхазии, в целом, приблизительно достигнуты, мы ожидали худших результатов. Но, тем не менее, правительство менялось, процесс занял долгое время, что это тоже негативно отразилось, но транзит власти произошел более-менее в спокойной обстановке. Некоторые кадровые вопросы, конечно, не совсем были оправданы. Когда идет во власть опытный специалист, каковым является нынешний президент Абхазии Аслан Георгиевич Бжания, премьер-министр Александр Золотинскович Анкваб и другие, и взяли в качестве консультантов – то штатные, то внештатные, – абсолютно неизвестных в Абхазии людей. Их количество до пяти человек, часть из них уволены, часть находятся до сих пор там, консультируют. Это несерьезно! В правоохранительной системе очень много известных личностей, которые доказали свою эффективность на прежней службе. По выслуге лет они находятся на заслуженном отдыхе, нужно привлекать опыт этих людей. Еще важный момент: у нас есть закон, который гласит о том, что закон о госпрогнозировании программ социально-экономического развития, когда власть меняется, президент при вступлении в должность обязан, по статье закона, делать послание парламенту РА. Это послание мы не увидели, в котором должны были быть определены как раз очередные задачи развития общества. Год прошел, мы должны сравнивать, а то, что обещал-не обещал – это вторичный вопрос, совершенно. А то, что изложено в документе и принята программа действий – это совершенно другое!

Анзор Маршан: Я бы хотел обострить внимание на самом главном, это проведение реформ. Как мы знаем, была создана Комиссия по конституционной реформе, пока результатов никаких мы не знаем, не видим. Там не обозначены сроки. Очень хочется надеяться, что вот это главное направление по реформированию нашей Конституции, принятию новых законов, вот этот процесс в обязательном порядке будет начат, потому что жить по старым законам и по старой, я так назову, Конституции жить больше нельзя. Там есть определенные моменты, без исправления которых мы вперед не двинемся. Я очень надеюсь, что президент, исполнительная власть, законодательная власть и судебная власть тоже совместно приступят к реформированию нашей Конституции. Это самый актуальный вопрос на сегодняшний день!

Анаид Гогорян

Эхо Кавказа

То, что в наше время серьезные платежи проходят по безналичному расчету, много денежных переводов осуществляется между странами, позволяет отследить немало важных явлений в экономической жизни. О некоторых из этих явлений в Абхазии мы побеседовали с доктором экономических наук, профессором, членом-корреспондентом Академии наук Абхазии, директором Института экономики и права АНА Зауром Шалашаа.

По его мнению, коронавирусная пандемия, нанесшая серьезный урон экономике, в том числе и в Абхазии, позволила в то же время провести некий эксперимент: как сказался на нашей жизни вызванный ею отток трудовых мигрантов, можем ли мы без них обойтись? Шалашаа говорит:

«Когда пандемию объявили и были закрыты границы, наши власти согласованно с российскими вывезли из Абхазии на родину большое количество трудовых мигрантов. Кто куда ехал, я не могу точно сказать, но во всяком случае большинство - в Среднюю Азию. Их количество, составлявшее у нас более 30 тысяч, резко уменьшилось. В среднем они зарабатывали около тридцати тысяч рублей и отсылали домой, в свои страны миллиард – полтора миллиарда рублей. Как трудовые мигранты они платили пошлины, и от них государству поступало порядка 30 миллионов рублей в год. Сейчас их места, нишу так называемую, кто занимает? Мы видим по городу: есть они еще, но количественно их намного меньше. И работать начало местное население. Где? Стройки, больше всего. Местные граждане в наших беседах часто привыкли выражать недовольство, что не могут трудоустроиться из-за того, что трудовые мигранты занимают их места. А местные предприниматели обычно отвечали на это, что наши постоянно отвлекаются на свадьбы, похороны, плаканья. Это не только в строительстве, а во всех сферах, больше всего в туристическом секторе, особенно в летний период. И потом второй вопрос – наши, местные, больше прав своих знают, требуют повышенную оплату за работу в выходные, социальные блага и так далее, и так далее. Мигранты же любую работу выполняют без всего этого – и это удобно нашим работодателям. В то же время мы знаем людей в Абхазии, которые имеют собственные фирмы, особенно строительные, и набирают исключительно местное население, в частности репатриантов, представителей абхазской диаспоры за рубежом. Такие тоже есть».

По словам Шалашаа, трудоустройство местного населения вместо так называемых гастарбайтеров, в основном из Узбекистана, в меньшей степени из Таджикистана, которые активно поехали в Абхазию с середины нулевых годов, дает больший экономический эффект, чем те самые 50 миллионов рублей в год, которые поступали в госбюджет от трудовых мигрантов.

В Национальном банке Абхазии уточнили, что из общей суммы банковских переводов из Абхазии 80% приходится на Россию (конечно, на самые разные цели, в том числе детям-студентам). Что касается Средней Азии, то сейчас это 11% общей суммы. В прошлом году переводы туда составили 600 миллионов рублей, почти на треть меньше, чем в 2019-м. Наемная рабочая сила приезжает в Абхазию не только из Средней Азии, но и из Молдавии, Азербайджана, Армении. Снижение количества денежных перечислений из-за карантинных мер наблюдается и в эти государства. А вот гастарбайтеры из КНДР, похоже, никуда не стали уезжать и по-прежнему все активно трудятся, в основном, на строительно-ремонтных работах.

По данным того же Нацбанка, в 2020 году по картам международных платежных систем было совершено операций на сумму около семи миллиардов рублей, что на миллиард рублей больше, чем в 2019 году. Заур Шалашаа считает, что выросшие показатели обналичивания денег через банкоматы связаны с ростом майнинга криптовалют в стране. Майнеры резко увеличили обороты своей деятельности в прошлом году. Нехватка наличности в банкоматах была в том числе связана с их деятельностью, из-за чего в республике наблюдался период, когда чтобы получить свои пенсии, люди стояли в огромных очередях. Многие майнинговые фермы, убежден он, несмотря на веденный из-за коллапса энергосистемы до 31 марта будущего года запрет их деятельности, продолжают работать. Шалашаа говорит:

«Деньги неизвестного происхождения» – так пишут в отчетах Нацбанка. Более трех с половиной миллиардов рублей проходят, отражаются в отчетах. А вот «неизвестного происхождения» – это, скорее всего, и есть то, что мы предполагаем».

Правоохранительные органы Абхазии постоянно проводят сейчас рейды с целью выявления незаконной деятельности майнинг-ферм. Зачастую выявить их бывает непросто, ведь используются уже и подземные кабели для подачи электроэнергии. Но ведь можно зайти и с другого конца – потребовав у получающих крупные денежные переводы «неизвестного происхождения» объяснения их происхождения. Заур Шалашаа отметил:

«В России создана финансово-мониторинговая группа – финансовые полицейские, которая имеет такие полномочия. В Абхазии мы не дошли почему-то до этого и ждем, пока кто-то за нас это сделает, хотя уже должны были об этом подумать».

Виталий Шария

Эхо Кавказа