Сегодня, в понедельник, в Абхазии выходной день – из-за того, что вчерашний Праздник труда 1 Мая пришелся на воскресенье. А еще сегодня исповедующие ислам отмечают один из главных праздников в году – Ураза-байрам, знаменующий окончание священного месяца поста Рамадана, в связи с чем президент Абхазии Аслан Бжания поздравил мусульман республики.

Но для родных и близких, друзей погибших в ночь с четверга на пятницу двоих жителей соседних сел Очамчырского района Кутол и Тамыш все эти дни были черными. Вчера в Кутоле хоронили Вальтера Шаматава, а сегодня в Тамыше – Тамаза Рацба.

Обратимся к сухим строкам пятничного сообщения пресс-службы Генпрокуратуры Абхазии:

«29 апреля 2022 года прокуратурой Очамчырского района возбуждено уголовное дело в отношении неустановленных лиц по факту разбойного нападения… На данном этапе предварительного расследования установлено, что 28 апреля 2022 года, примерно в 23.30 часов, в с.Тамыш Очамчырского района Шаматава Вальтер Гугунович, 1974 года рождения, в сопровождении не менее одного преступника, вооруженные автоматическим оружием неустановленного образца с целью хищения аппаратов по добыче криптовалюты осуществили нападение на домовладение гражданина Рацба Тенгиза Юрьевича, где, встретив сопротивление, стали наносить последнему телесные повреждения. В результате завязавшейся обоюдной перестрелки смертельные ранения получили нападавший Шаматава В.Г. и родной брат Рацба Т.Ю. – Рацба Тамази Юрьевич. Проводятся неотложные следственно-оперативные мероприятия по установлению всех лиц, причастных к совершению данного преступления».

Трагедия эта – не первая в последнее время в Абхазии, связанная с криминальными происшествиями вокруг майнинга криптовалют, но самая масштабная. В октябре прошлого года в публикации «Люди гибнут за биткоин, или О роковом выстреле в Аацы» «Эхо Кавказа» рассказывало, как в одном из сел Гудаутского района «при пресечении хищения оборудования по добыче криптовалюты со стороны не менее пяти лиц» защищавшие это оборудование открыли из огнестрельного оружия стрельбу, в результате чего был смертельно ранен их же товарищ – Астамур Ардзинба. В той же публикации говорилось, что в Абхазии появился и процветает такой вид криминальной деятельности, как кража майнинг-аппаратов. Воров в данном случае вдохновляет то, что потерпевшие по понятным причинам не будут обращаться в милицию. Но это не ограждает порой похитителей от серьезных разборок. Был эпизод, когда потерпевший ранил из пистолета в Новом районе Сухума обвиненного им в похищении – только мотивы его официально не оглашались. А вот связь случившегося в Аацы с попыткой «майнинг-воровства» скрыть было уже невозможно…

При этом понятно, что все «криптопреступления», если их так можно назвать по аналогии с киберпреступлениями, становящиеся известными через СМИ, – это лишь верхушка айсберга. Месяц назад запрет на добычу криптовалют в Абхазии, наносящий из-за перегрузок на сети большой урон электроэнергетике Абхазии, был продлен кабмином до конца этого года. Но это официально. А неофициально множество майнинг-ферм в республике как работали, так и продолжают работать, причем их владельцы «исправно» продолжают воровать электроэнергию. Ведь хоть курс биткоина с прошлого октября снизился с примерно 66 тысяч долларов США до примерно 40 тысяч, все равно это хороший заработок.

Нельзя сказать, что правоохранительные органы полностью сложили руки в борьбе с незаконным майнингом. Как раз накануне смертоносной перестрелки в Тамыше, 27 апреля, пресс-служба МВД республики распространила следующее сообщение:

«МВД Абхазии проводит профилактические мероприятия с целью пресечения незаконного потребления электроэнергии при подключении устройств для добычи криптовалют на организованных майнинг-фермах. Крупный объект обнаружен и демонтирован в Ткуарчалском районе. В селе Бедиа сотрудниками управления экономической безопасности МВД Абхазии совместно с департаментом по техническому и энергетическому надзору Госстандарта Республики Абхазия при силовом сопровождении СОБР Министерства внутренних дел Республики Абхазия обнаружена действующая майнинг-ферма. На момент прибытия оперативной группы по данному адресу функционировало 320 аппаратов по добыче криптовалют общей мощностью потребляемой электроэнергии 400 киловатт. Оборудование изъято и доставлено в специализированный склад МВД Абхазии».

По отношению к нарушителям составлен административный материал. Им грозит штраф. А когда запрет с работы майнинг-ферм будет снят (многие продолжают в это верить), «машинки» им должны вернуть. А вот жизнь двух убитых в Тамыше уже никто не вернет…

Как писал, откликаясь на происшедшее, один интернет-комментатор: «Почти каждый месяц одни люди стреляют в других. Есть убитые, еще больше раненых. Правоохранительные и медицинские органы о раненых знают, но молчат. Они тем самым нарушают закон. Спросите своих знакомых в милиции, они вам все расскажут, как есть. Нет района, где не пролилась кровь из-за майнинга».

В былые времена в Абхазии довольно распространенным явлением было скотокрадство. При этом существовала моральная градация. Отправиться куда-то далеко за горный хребет и пригнать оттуда скакуна или даже табун лошадей считалось проявлением доблести, воспринималось примерно как военный набег. Украсть же телку или бычка по соседству было делом порицаемым и презираемым. У известного абхазского писателя Джумы Ахуба есть рассказ «За славой!», в котором он описывает злоключения трех незадачливых соседей-крестьян, которые, понукаемые жадными женами, оправились как-то ночью воровать скотину в своем же селе. И «слава» их нашла, но слава позорная.

Сегодня скотокрадов уже почти не встретишь, зато расплодились «майнингкрады». Тоже интересующиеся чужими фермами. Только не скотоводческими, а майнинговыми.

Об этом явлении и о трагедии в Тамыше мы поговорили сегодня с общественно-политическим деятелем Нугзаром Агрба. Вот что он сказал:

«Безобразная история. Это ни в какие рамки не вписывается. Хуже этого что может быть вообще? Мы сами виноваты. Осуждения нет. Ты заметь, пожалуйста. Бывает, что в ходе преступления совершающие его гибнут, а мы в соцсетях: «Ой, сочувствуем!»

Помимо всего прочего, Агрба возмущает в этой «безобразной истории» то, что грабить отправились к знакомым людям:

«Они-то знали друг друга. Ты понимаешь?! Я, например, если с человеком знаком, уже не могу, если когда-то с ним здоровался, общался, сидел с ним за одним столом, совершить против него что-то плохое. Я вот не могу понять, что происходит с нашим народом. Мы не бедный народ, если честно сказать. У нас есть все. У нас есть земли, у нас есть вода, у нас есть дома. Чего нам не хватает?! Самоорганизации, понимаешь, вот что плохо».

Виталий Шария

Эхо Кавказа

Популярную новогоднюю песенку «В лесу родилась елочка…», возникшую в начале прошлого века в России, и по сию пору распевают на многих детских утренниках на постсоветском пространстве. Но понятно, что в современном обществе строчки про мужичка, который «срубил елочку под самый корешок», воспринимаются многими совсем не так благостно, как воспринимались когда-то. Ведь экологи не устают напоминать, что массовая бесконтрольная вырубка хвойных пород деревьев для украшения их на Новый год наносит вред природе.

В Абхазии, как и во многих других странах, давно уже объявляются в декабре запреты на самовольную рубку в лесах елей и кавказской пихты (последнюю для новогоднего украшения в квартирах и домах многие даже предпочитают из-за ее аккуратной конусообразной формы). Да, если прийти в эти дни на Сухумский рынок, то в большинстве своем там продаются искусственные елки, в частности, силиконовые: немало людей перешли и переходят на них, поскольку и иголки с них не осыпаются, и «многоразовые» они. Ну, а любителей живых, которым обязательно нужен и запах хвои, продавцы в любом случае будут уверять, что их вечнозеленые красавицы привезены из российского питомника, из-за Псоу.

Тем не менее самовольные вырубки продолжаются, о чем свидетельствуют время от времени задержания нарушителей. Председатель госкомитета по экологии и охране окружающей среды Абхазии Савелий Читанава рассказал сегодня «Эху Кавказа»:

«Дело было таким образом: некие ребята заготовили для Нового года пихты в Кодорском ущелье. В количестве, как мне сообщили сотрудники Службы государственной безопасности, около пятисот штук. Пятьсот заготовили и сто штук спускали. И когда проходили через контрольно-пропускной пункт, их задержали, и началось разбирательство. У них изъяли эти пихты, и они еще сказали, что у них лежат заготовленные наверху. И в общем итоге у них пятьсот заготовлено. А теперь это дело передано в Генеральную прокуратуру. Пока к нам не поступало никаких документов. Очевидно, это дело пойдет или в экологическую прокуратуру, или к нам. Это в зависимости от того, как в Генеральной прокуратуре сочтут нужным. Официального подтверждения у меня нет, но, наверное, срубленные пихты будут передаваться детским учреждениям.

– А их много было, этих ребят, и в каком месте ущелья они вырубку проводили?

– Ну, опять же такой информации у меня нет; единственное, насколько знаю, они были из Кутола.

– Ну, а подобные случаи были еще нынче?

– Такой случай был на Мамзыщхе (гора над Гагрой). 10 дней назад там поймали таких и изъяли елки. И гагрская районная прокуратура передала их дошкольным и школьным учреждениям. Материалы переслали нам, и у нас готовится постановление о взыскании административного штрафа.

– А что считается более таким что ли губительным для природы: вырубка елок или когда пихта вырубается?

– И то и другое – это компоненты лесной флоры в Абхазии. И то и другое нельзя рубить, потому что это пагубно для природы в целом.

– Савелий, как вообще в последние годы – число таких случаев растет или уменьшается?

– Если говорить по сравнению с прошлым годом, то пока их меньше. А вообще на будущее я предлагал и предлагаю: нам надо создавать питомник, чтобы не подвергать самосевные деревья ежегодной вырубке. В этом году объявились ребята, которые готовы этим заняться. Чтобы выращивать деревья и спокойно продавать. Только этим способом мы можем защитить естественный хвойный лес.

– А место для этого питомника уже как-то обговаривалось?

– Пока не обговаривалось. Надо подняться с лесниками в зону, пригодную для такого питомника, произвести отбор участка и дальше начать готовить документы. Я уверен, что правительство в этом плане поддержит и будет дано разрешение на создание такого питомника».

В Генпрокуратуре Абхазии нас направили за уточнениями к прокурору природоохранной прокуратуры Денису Чанба, но до него дозвониться не удалось.

Виталий Шария

Эхо Кавказа

Жители Абхазии стали жаловаться на то, что с наступлением холодов в их дома устремились мраморные клопы.

СУХУМ, 9 окт – Sputnik, Бадри Есиава. Мраморные клопы устремились в дома из-за наступления холодов, рассказал председатель Госкомитета по экологии Абхазии Савелий Читанава.

"Наступили холода и клопы из лесов, полей устремились в дома. Да, их не так много, как было раньше, тем не менее, они ищут теплые места. Зачастую такими становятся жилища людей, разные деревянные постройки, чердаки", - отметил он.

Эколог уточнил, что работы по борьбе с мраморным клопом ежегодно проводятся в летний период, но уничтожить их всех пока не удается.

По словам начальника службы защиты растений Минсельхоза Абхазии Владимира Герия, мраморный клоп – это инвазивный вредитель, у которого нет естественных врагов и он размножается беспрепятственно. Работы по борьбе с ними не направлены на их полное уничтожение, так как это невозможно, они проводятся для минимизирования потери урожая.

"В этом году мы занимались лечением фундука в Галском районе, в том числе, с использованием авиации. Было обработано 5000 гектаров земли. Также населению безвозмездно выделили свыше 10 000 тонн препаратов для опрыскивания растений в достаточном количестве для защиты того же ореха, овощных культур. В этом году не была задействована техника машинно-тракторных станций в связи с отсутствием такой необходимости. Массового распространения клопа в летнее время не наблюдалось", - сказал Герия.

Он также добавил, что на руках у населения более 1000 аппаратов для применения пестицидов и в 2021 году крестьянам раздали около 60 000 ловушек с феромонами, но в следующем сезоне феромоны нужно будет докупить из бюджетных средств.

Герия подчеркнул, что работы по борьбе с мраморным клопом и американской бабочкой проводятся ежегодно.

Мраморные клопы появились на Черноморском побережье Абхазии в большом количестве около пяти лет назад. Вредитель быстро освоился в республике. Насекомое питается молодыми листьями и плодами. Наибольший вред причиняет плодовым и ягодным культурам, может вредить овощным и зерновым культурам.

В 2020 году Россия оказала помощь Абхазии в борьбе с вредителями на сумму более 130 миллионов рублей. Эти средства были потрачены на приобретение пестицидов, аппаратов для опрыскивания растений, спецтехники и проведения обработки сельхозугодий с помощью авиации. Помощь республике поступала и от международных организаций. Из бюджета же Министерства сельского хозяйства 15 миллионов рублей было потрачено на приобретение ядохимикатов.

В борьбе с мраморным клопом 2020 году потратили более 400 тысяч тонн пестицидов.

В отличие от Южной Осетии, где по примеру Российской Федерации, всю первую декаду мая отвели под выходные, в Абхазии нынче таковыми «сплошняком» идут только первые четыре дня, а потом будут три рабочих.

Итак, в субботу 1 мая был праздник Труда, в воскресенье 2-го и в понедельник 3-го – Православная Пасха, а завтра, во вторник 4-го, будет выходной в качестве компенсации за то, что праздник Труда пришелся в этом году на субботу. Православную Пасху отмечают в первое воскресенье после первого весеннего полнолуния – между 4 апреля и 8 мая (по новому стилю).

Пасха в качестве нерабочего дня вошла в календарь праздничных нерабочих дней Республики Абхазия сразу в момент его принятия в 1994 году, а в 2014-м к ней добавили и следующий день, понедельник. Нынче пасхальные богослужения начались во всех действующих православных храмах Абхазии в одиннадцать часов вечера 1 мая. В полночь верующие прошли крестным ходом вокруг храмов, а завершились богослужения к утру. Богослужение в пасхальную ночь в Сухумском кафедральном соборе вел глава Абхазской православной Церкви иерей Виссарион (Аплиаа).

Президент Абхазии Аслан Бжания поздравил православных христиан республики с праздником Святой Пасхи – Светлым Христовым Воскресением:

«Амшаҧы (Пасха) для абхазов издревле является одним из самых любимых и широко отмечаемых праздников. В этот день в каждом доме накрывают праздничный стол, ходят в гости к родственникам, друзьям и соседям. Желаю вам, дорогие соотечественники, здоровья, мира и благополучия каждой семье. Да благословит Всевышний нашу Абхазию!» – говорится в поздравлении. Кроме этого, Аслан Бжания поздравил святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла. В поздравлении, в частности, говорится: «В этот светлый праздник особенно ярко проявляется духовное единство народов Абхазии и России. Деятельность Русской Православной Церкви играет важную роль в обеспечении социальной стабильности и согласия в православном мире».

Особенностью религиозной жизни Абхазии является мирное сосуществование здесь двух мировых религий – христианства, которое в количественном отношении доминирует, мусульманства суннитского толка – и традиционной дохристианской религии. Проведенное в послевоенное время Институтом востоковедения Российской Академии Наук анкетирование населения Гагрского и Гудаутского районов Абхазии свидетельствует о сильном влиянии этой религии на современных абхазов: в среднем от 40 до 60 процентов респондентов признали, что они сами или их родственники имеют традиционные святилища, либо обращались за помощью к таким святилищам. И при этом они считают себя христианами или мусульманами.

В 2012 году был воссоздан Совет жрецов Абхазии, ликвидированный при советской власти. Всего в Абхазии имеется семь главных святилищ, одно из которых находится в центре самого большого абхазского села Лыхны. Огороженное каменной оградой место, на котором стоит Храм Успения Божьей Матери, называется Лых-ныха (Лых-ных). По словам местных жителей, святилище существовало задолго до постройки храма. При строительстве церкви Успения Пресвятой Богородицы в 10 веке часть оставшейся от древнего здания стены была сохранена и продолжала играть важную роль в ритуальной практике (была местом очистительных клятв, проклятий и т.п.). Кусок этой старой стены, расположенный слева и перпендикулярно входу, до сих пор уходит внутрь церковного здания.

Рассказываю подробно именно об этом святилище, где вот уже, надо полагать, тысячелетия проводятся моления мужчин фамилии Шакрыл, поскольку начиная с 1993 года сам принимаю в них участие как представитель одного из ответвлений этой фамилии (Шакирбай, Шакая и Шария). После нескольких десятилетий советских гонений на «отжившие обряды и традиции», с тридцатых по восьмидесятые годы двадцатого века, шакрыловцы в апреле 1992 года возродили свои ежегодные моления на Православную Пасху. Меня пригласили принять участие в этом молении через год. Это было тяжелейшее для Абхазии время - в разгар грузино-абхазской войны, после неудачного мартовского наступления на Сухум. И погода в тот день была под стать: холод, проливной ледяной дождь… Собрались в западном притворе тысячелетнего храма, как бы не только под его физической, но и духовной защитой.

После войны жрецы, или хранители святилища, не раз менялись: вместо умершего Ивана Шакрыла из села Дурипш жрецом избрали Кучкана Шакрыла из села Куланырхуа, а после ухода из жизни того, в 2007 году, – Сергея Шакрыла из Лыхны. Сперва стали накрывать столы в палатках внутри ограды церкви, а потом – за оградой, ближе к зданию школы. Одно время стало привычным, что моления шакрыловцев посещали президенты и другие руководящие работники Абхазии, в последние годы сюда в день Пасхи зачастили автобусы с туристами из России…

Санитарно-эпидемиологический кризис, связанный с пандемией коронавируса, уже второй год вносит свои неизбежные коррективы как в празднование в Абхазии Православной Пасхи, так и в приуроченные обычно к этому дню моления в святилищах.

В прошлом году, когда Пасха выпала на начальный период пандемии, в Абхазии были только единицы инфицированных, но зато полно страхов перед невиданным ранее COVID-19, в абхазском интернет-сообществе разгорелись острые дискуссии о том, открывать ли двери храмов для прихожан в пасхальную ночь. Большинство священнослужителей решили открывать, а вот в Новоафонском монастыре проводили службы без прихожан, с трансляцией в интернете. Спустя год, несмотря на большой рост инфицированных, люди уже как-то пообвыклись, но, по рассказам ездивших нынче в храмы на богослужение, многие прихожане были в медицинских масках.

Что касается моления в святилище Лых-ных, то год назад жрец Сергей Шакрыл выступил на Абхазском телевидении в канун Пасхи и сказал, что на сей раз они не приглашают никаких гостей (да и граница на Псоу тогда была закрыта) и проведут моление в узком кругу. Я не поехал тогда в Лыхны, где на моления съезжаются и по обычаю целуются при встречах около сотни их участников. И нынче решил воздержаться от поездки, поскольку не так давно коронавирус подхватил человек, с которым до этого мы активно общались, и мне посоветовали посидеть дома на самоизоляции.

Но сегодня мы поговорили по телефону с жителем села Куланырхуа Нурбеем Шакрылом, который когда-то, в 1993-м, в первый раз привез меня на моление в святилище из Гудауты. (Его отец потом немало лет был жрецом в Лых-ных). В ответ на вопрос, как все прошло, Нурбей, прежде всего, с сожалением сообщил, что не было жреца: Сергей недавно приболел, ему сделали операцию. Молитву вместо него возносил один из жителей Лыхны. Далее мой собеседник рассказал, что, как и в прошлом году, палаток под брезентовым навесом не ставили, пили вино из закопанного во дворе церкви 16-ведерного кувшина и закусывали свежесваренной козлятиной и мамалыгой на ногах:

«Из апацхи принесли столы, там тоже наши ребята. Возле школы апацха есть… Накрыли там три-четыре стола и стоя…

– Это внутри церковной ограды было?

– Да, да, да… Рядом с кувшином. Старших почти никого не было. Жора из Куланырхуа болеет тоже. В основном, наши ровесники были и молодежь. Без палаток, но все организовали культурно, как обычно, четко. А из гостей каких-то известных никого не было».

Нурбей добавил, что российских туристов в этом году было много. Они заходили в храм, ставили свечи, интересовались молением шакрыловцев и не отказывались от стаканчика черного вина.

Виталий Шария

Эхо Кавказа