Истекают две недели, которые оппозиция дала властям Абхазии на отставку правительства. Лидер Абхазского народного движения Адгур Ардзинба рассказал в интервью «Эху Кавказа» о том, есть ли надежда на удовлетворение этого требования и что собираются предпринимать оппоненты власти, если отставка не состоится.

– Адгур, вы недавно опубликовали пост, в котором предлагаете свой вариант действий на случай отставки правительства. Какие у вас есть надежды на то, что отставка правительства возможна?

– Действительно, люди спрашивают: вот вы предлагаете отставку правительства, а что дальше? В связи с этим мы и опубликовали свое видение дальнейших шагов. Что касается надежд на то, что отставка правительства состоится, это глава государства может принять такое решение, и сам Александр Золотинскович может принять правильное и мудрое решение. Требование отставки правительства – это не только требование оппозиции, это народное требование. Люди устали, за три года мы видели череду кризисов – это топливный и энергетический кризисы, нет никаких реформ, нет никаких программ, цены поднялись в разы, социальный блок абсолютно не развивается, экономические показатели тоже оставляют желать лучшего. Вот, к примеру, если сравнить торговый баланс с 2019 годом, у нас отрицательное сальдо было порядка 14 млрд рублей, а на сегодняшний день – это 26 млрд рублей. То есть, если по экспорту у нас была динамика роста в 2014-2019 годах, и он в три раза увеличился, то с 2020 года по 2023 год экспорт остался практически на том же месте, а импорт увеличился до 33 млрд рублей. Это же о чем-то говорит?! Есть программа кредитования, но все делается кулуарно, речь шла о 10 млрд рублей. Ни один человек до сих пор не знает, кто, за что и почему получил какие-то кредиты или собирается получить. То, что правительство не справилось ни с одной задачей, по-моему, сегодня понимают все, кроме самого правительства. Поэтому самое мудрое решение в этой ситуации, наверное, принять решение о собственной отставке.

– То, о чем говорите вы, правительство категорически не разделяет, оно уверено в своей правоте…

– Уверенность в своей правоте и вызвала, наверное, тот смех, который мы слышали на последнем заседании кабинета министров, когда были озвучены требования отставки правительства, премьер-министр рассмеялся там в голос. На самом деле они ведь смеются не над нашими требованиями, они смеются над простым народом, которому все тяжелее и тяжелее. Вы представьте себе, как воспринимают смех главы правительства люди, которые всю зиму, позднюю осень и раннюю весну просидели по шесть-семь часов без электричества, как воспринимают этот смех люди, которые не могут сегодня позволить себе купить лекарственные препараты, люди, у которых реально ухудшилась жизнь из-за действий этого правительства? И этот смех, конечно, олицетворяет отношение руководства кабинета министров к своему народу. Это означает в простом понимании следующее: мы будем делать, что хотим и как хотим, мы будем богатеть, будем увеличивать свое личное благосостояние, а вы сидите и терпите. Если же вы посмеете о чем-то говорить, мы будем над вами смеяться. Именно так мы все это понимаем. Понятно, что кто-то оторвался от земли, и этих людей надо в срочном порядке изолировать от принятия решений, иначе будет очередной виток напряжения, который приведет уже к смене не только правительства, но и главы государства. Не видеть и не понимать это невозможно.

– Нет, они истекают 10 мая, и после истечения этого срока, как мы и обещали, мы объявим дату митинга. Мы уже готовимся к нему и в городе Сухуме проведем акцию протеста.

– Вы предлагаете создать площадку по неотложным реформам и привлечь в нее широкий круг политических сил, ученых, общественных организаций. Цель этой площадки, как вы пишете, в короткие сроки сформировать дорожную карту по выходу из кризиса. Уже создавались разные комиссии и существуют разные площадки, их эффективность пока незаметна. Не превратится ли и эта площадка в очередное место, где люди будут говорить, но ничего происходить не будет?

– Данная площадка может быть создана только при условии отставки правительства. Если глава государства примет такое решение, это будет означать, что он реально готов взаимодействовать с обществом. И уже на базе этого решения создается такая широкая площадка. Время вождей и королей прошло, сейчас время команд и программ, поэтому у нас есть свое видение будущего, у нас есть своя программа, у нас есть идеи по разным реформам. Наши предложения, конечно, будут переданы на эту площадку. Плюс у нас есть парламент – коллективный орган, где, безусловно, тоже есть свои мысли и свои идеи. Есть исполнительная власть, администрация президента, кабинет министров, у них тоже есть свои идеи, есть общественники. Нет ничего плохого в том, чтобы собрать воедино и на базе всех этих идей определить приоритеты и, исходя из этих приоритетов и наших возможностей, создать простую дорожную карту на предстоящие два года, которые остались по Конституции у действующего президента. И на базе этой работы новое правительство сможет начать свою деятельность, опираясь на широкую поддержку.

– Какие шаги нужно сделать, чтобы ситуация изменилась, как вы это видите?

– Приоритет номер один – это оборона и безопасность, поэтому бюджет 2024 года нужно прорабатывать с учетом этого приоритета. Мы должны направить максимум усилий на то, чтобы поддержать наши вооруженные силы, с одной стороны, с другой стороны, поддержать наши мобилизационные ресурсы. Это и вопросы демографии, вопросы образования, вопросы здоровья нации. До сегодняшнего дня ни по одному из этих направлений нет программы, есть некоторые шаги, которые точечно решают те или иные проблемы. Мы, как нация, просто исчезаем, и в этих условиях глупо говорить о чем-то другом. Когда ты физически исчезаешь, тебе нужно все ресурсы и все свои силы направлять именно на решение этой задачи. Второй вопрос – это здоровье нации, у нас очень плохие показатели рождаемости, рождаемость низкая из-за того, что у нас очень много заболеваний. Ну, и образование, потому что мир стремительно меняется, если ваша нация не образована, если средний уровень образования ниже уровня в регионе, то ваша нация становится обслуживающей нацией. Нам предлагают строить апартаменты, привлекать крупные капиталы. Хорошо, мы построим апартаменты, создадим эти мегапроекты, а наш народ какую роль будет выполнять во всем этом проекте? Вот об этом нужно думать.

Если вы возьмете бюджет 2023 года и взглянете на него с точки зрения эксперта, вы там не поймете, что вокруг вас идет война, что у вас нация исчезающая, что здоровье людей критично, то есть по бюджету не видно, что в нем есть какие-либо приоритеты, понимаете, о чем я говорю?! Вот сейчас, этой весной будет формироваться бюджет на следующий, 2024-й год, если мы сейчас, весной, не поменяем правительство и не поменяем подходы, то и 2024-й год мы проживем так же, как и 2023 год, – без приоритетов. Это связано с тем, что люди, которые находятся в руководстве, в том числе и в кабинете министров, не соответствуют тем вызовам времени, с которыми они столкнулись. Эти люди были сформированы еще в советский период, а потом после признания в 2008 году пошла большая финансовая поддержка со стороны Российской Федерации.

Действующий премьер-министр тогда занимался строительством ряда социальных объектов, денег было много, деньги давали, и задача правительства заключалась в том, чтобы их эффективно осваивать. Это советская модель, модель автономной республики. Но сейчас в 2023 году ситуация сильно изменилась, денег уже столько нет, их надо самим зарабатывать, а на это, к сожалению, эти люди неспособны. Посмотрите, за три года ни один социальный объект не был построен. Почему? Потому что одно дело строить, когда тебе из Москвы присылают деньги, другое дело – самому понять, где взять, как заработать и построить. Это разные вещи, с этими задачами эти люди справиться, к сожалению, не в состоянии. До сегодняшнего дня Республика Абхазия так и не перешла на программно-целевой метод управления, виноватых искать мы не будем, но без этого в современном мире мы просто не выживем.

– Есть системная оппозиция, партии и общественные организации, которые три года при нынешней власти работают, а еще есть такие организации, как «Форум народного единства» – одна из старейших партий страны, есть партия «Апсны», ветеранская организация «Аруаа» – тоже одна из старейших в Абхазии, и наша наиболее молодая организация – АНД. Эти организации все три года занимаются общественной политической деятельностью в Абхазии. А когда вы говорите о том, что митинг проводит оппозиция, – это не совсем верно. На самом деле, это митинг, проведения которого уже требуют люди. Мы проводили встречи в районах – в Гудаутском, Очамчырском, в городе Сухуме, в ряде других районов, и везде люди говорят, что им надоело так жить, нужно что-то менять.

Когда власть делает шаги, которые ухудшают жизнь каждого гражданина, и никто за это не несет никакой ответственности, люди крайне возмущены, они видят, насколько нагло себя ведет власть, совершает грубейшие ошибки и при этом даже не собирается ни изменяться, ни признавать свои ошибки. А как только кто-то говорит об их ответственности, они еще смеются во весь голос над нами всеми или пытаются кого-то арестовать, запугать, но это мало получается. Вот вчера в Гудауте уже было видно, как ситуация переломилась, когда жители Гудауты просто взяли и среди белого дня вывесили плакаты, которые они считали нужными. Потом администрация города попыталась их снять, жители опять приехали, повесили и поговорили с администрацией в необходимой форме, чтобы до администрации дошло, и плакаты висят на месте. Это будет такой социальный митинг, на который люди придут, чтобы отстаивать свои права.

Елена Заводская

Эхо Кавказа

Апсадгьыл-инфо, 28 декабря 2021 г. 14 вопросов включено в основную и дополнительную повестки дня заседания Кабинета министров Абхазии, сообщает «Апсныпресс».

Правительство утвердило предельную численность работников аппаратов и размеры ассигнований на содержание ряда министерств на 2022 год:

предельная численность работников аппарата Министерства юстиции - 207 штатных единиц, а размер бюджетных ассигнований на его содержание – 56 млн 245 тыс. рублей;
предельная численность работников аппарата Министерства социального обеспечения и демографической политики - 53 штатные единицы, а размер бюджетных ассигнований на его содержание – 14 млн 199 тыс. рублей;

предельная численность работников аппарата Министерства просвещения и языковой политики - 61 штатная единица, а размер бюджетных ассигнований на его содержание – 16 млн 431 тыс. рублей.

предельная численность работников аппарата Министерства по чрезвычайным ситуациям – 572 штатные единицы, а размер бюджетных ассигнований на его содержание – 185 млн 944 тыс. рублей;

предельная численность работников аппарата Министерства культуры – 48,5 штатных единиц, а размер бюджетных ассигнований на его содержание – 10 млн 575 тыс. рублей.

Депутаты абхазского парламента обсудили топливный кризис и взаимоотношения с правительством. Исполнительная власть не исчерпала свои возможности для решения топливной проблемы, по мнению части депутатов, она бездействует, а их попытки встретиться и обсудить ситуацию игнорирует.

Натали Смыр, председатель комитета по бюджету, кредитным организациям, налогам и финансам, инициировала обсуждение топливного кризиса и взаимоотношений с исполнительной ветвью власти на рабочем совещании депутатов, которое определяло повестку ближайшего заседания сессии парламента.

Топливный кризис, который разразился в Абхазии, привел к значительному росту цен на топливо, помимо этого закончилась квота на поставку топлива, которая из-за большого притока туристов была выбрана на несколько месяцев раньше, до конца года дотянуть не удалось.

С подъемом цен на топливо начался рост цен на все товары и услуги. Остановить его можно, считают депутаты парламента, но для этого кабинет министров должен оперативно принимать соответствующие меры и в первую очередь запустить механизм косвенного регулирования цен на топливо, такая возможность прописана в законе.

По словам Натали Смыр, рабочая коммуникация с правительством у депутатов не складывается, две недели она не может организовать встречу с министром экономики и участниками топливного рынка, чтобы понять причины бездействия власти. К тому же, по ее словам, исполнительная власть игнорирует депутатов и не приглашает их на заседания российско-абхазской Межправкомисии, а все ее попытки запросить информацию об этих встречах и протоколы заседаний ни к чему не привели:

«Я не знаю, как обращаться к исполнительной власти, я не понимаю, что происходит. Две недели мы откладываем вопрос по топливному кризису. Мы вышли из отпуска 6 сентября, я сразу же назначила комитет, позвала всех участников топливного рынка, но я никого не вижу, мы опять откладываем на неделю. Я готова позвать Александра Золотинсковича (Анкваба), мне вообще все равно, кто придет. Вопрос решать надо! Что еще хочу сказать: приехала Межправкомиссия, два депутата от парламента включены в состав этой комиссии, если кто-то из вас там был, я не знаю, я там точно не была. С момента выхода на работу я пять обращений написала с просьбой предоставить информацию о ее работе, если вы ее получили, то я тоже ее получила!»

Натали Смыр напомнила о законе регулирования цен и заявила, что кабинет министров должен все решения принимать сам и вести переговоры, чтобы увеличить квоту уже сейчас, пока в Абхазии снова не начался дефицит топлива, как это было недавно:

«Согласно закону о государственном регулировании цен предполагается два основных подхода: прямое государственное регулирование и косвенное государственное регулирование. Хорошо, прямое оставим, это сейчас невозможно, потому что мы зависим от внешнего рынка. Второе, косвенное, просто зачитаю, это льготное налогообложение. С учетом профицита на сегодняшний день мы можем отменить им НДС до конца года – это четыре-пять рублей регулирования цены. Поскольку квота беспошлинного ввоза закончилась, я просто хочу спросить: кто нам мешает начать переговоры по увеличению квоты? Или наша исполнительная власть будет только констатировать кризисы? Комитет готов работать, люди пишут, люди обращаются, люди просят, я хочу вынести этот вопрос на сессию, я его включу в «разное», я выйду с осуждением и обсуждением работы кабинета министров».

Дискуссия не обошлась без «Подорожника» – это новая сеть абхазских заправочных станций, с которой одни депутаты связывают начало топливного кризиса, другие утверждают, что «Подорожник» только способствует конкуренции и будет снижать цены на топливном рынке.

Гарри Кокая с последними не согласен, по его мнению, интересы «Подорожника» лоббируют высокопоставленные представители власти, здоровой конкуренции в таких условиях быть не может:

«Конечно, если открываются новые заправки – это живая конкуренция на рынке и снижение цен. Но, если хозяева этих заправок находятся в правительстве и являются лоббистами, тогда нет здоровой конкуренции, путем своего влияния на правительство они вытесняют с рынка других, и сейчас, насколько мне известно, у «Роснефти» конфликт с «Подорожником». Именно по этим причинам мы недополучаем в «Абхазтоп» топливо, и это все знают».

Илья Гуния спрашивал коллег о том, как происходит ценообразование, откуда взялась в Абхазии цена на бензин в размере 52-х рублей за литр и почему она выше, чем в соседнем российском регионе:

«Складывается впечатление, что имеет место сговор между теми компаниями, которые завозят в Абхазию бензин. Меня интересует ценообразование бензина. Нам говорят, что на бирже повысилась цена, закончилась квота и все. Хорошо, я посмотрел цену на бирже, она составляет 60 тысяч рублей за тонну. Как регулирует цену Российская Федерация? У нее в этой цене сидит их акциз, который составляет около 12 тысяч рублей за тонну. Я так понимаю, что, даже если бы мы не имели никаких льгот, мы же как Абхазия не покупаем бензин, «Роснефть» привозит бензин себе, «Алхан» привозит бензин себе, «Азид» привозит бензин себе, покупая его у «Газпрома», а цена у всех вдруг оказалась одинаковой? 12 тысяч рублей акцизов при покупке бензина за тонну мы не платим, минус еще и разница в НДС, в тонне 1300 литров, по этим подсчетам он обходится нам около 35 рублей за литр. Тогда объясните, пожалуйста, цену 53 рубля за литр? Может, не совсем так, но для того, чтобы это понять, надо понять тех, кто завозит этот бензин. Покажите нам документы ценообразования, мы их можем увидеть? Почему никто не хочет ответить на этот вопрос?»

Нет ответа и на вопрос о том, кто и как регулирует цену на газ. Поставки газа, по словам Натали Смыр, передали частной компании, она поднимает цену по своему усмотрению. С 750 рублей за баллон она выросла до 1100 рублей. Почему это произошло, понять никто не может.

Гиви Кварчия напомнил коллегам и о кризисе в энергетике, который приближает Абхазию к точке невозврата:

«Не забывайте про электроэнергетику, мы уже много раз говорили в разных интервью, что мы придем к точке невозврата зимой, мы идем к этой точке большими шагами. Борьба с майнингом сошла «на нет», накрылась медным тазом. Нет никаких увольнений, нет ответственных, ни понедельников, ни вторников, то, о чем было громко заявлено (президентом), ничего нет. И еще один конкретный вопрос, который касается депутатов: на одной из сессий, когда мы принимали бюджет, мы внесли поправку и заложили 100 млн рублей на приборы учета. 25 человек проголосовали за эту поправку, эти деньги используются не по назначению. То есть это – нецелевое использование средств, которые парламент без исполнительной власти внес в бюджет. По моему субъективному мнению, это отношение к парламенту и к тем, кто голосовал, как к половой тряпке. Я считаю, что те люди, которые так относятся к парламенту, должны понести ответственность и ответить за нецелевое использование этих средств».

Вопросов у депутатов накопилось много, но задать их пока некому. Министр экономики Кристина Озган уехала в Москву, отменив очередную встречу.

Елена Заводская

Эхо Кавказа

Вице-премьер и министр экономики Абхазии Кристина Озган подписала приказ об освобождении с занимаемой должности генерального директора «Черноморэнерго» Михаила Логуа по состоянию здоровья. Но не для всех причина отставки убедительна, потому что Логуа неоднократно публично говорил о своей позиции по энергетике, которая шла вразрез с планами и заявлениями правительства.

Сегодня был опубликован приказ об освобождении с занимаемой должности генерального директора РУП «Черноморэнерго» Михаила Логуа и назначении исполняющим его обязанности Тенгиза Гирджинба, заместителя главного инженера «Черноморэнерго».

Известно, что еще вчера Михаил Логуа собрал коллектив «Черноморэнерго» и объявил о своем уходе, причиной он назвал состояние здоровья. Однако в Абхазии мало верят в уходы высокопоставленных чиновников с занимаемых должностей по состоянию здоровья или по собственному желанию. Тем более что все помнят о том, как Логуа уже уходил с поста вице-президента в декабре 2013 года, тогда всем тоже объявили, что причина его ухода – состояние здоровья. Но в промежутках между его отставками ничего не было слышно о том, что со здоровьем у него есть проблемы.

Экономист Ахра Аристава предположил, что причиной отставки Михаила Логуа может быть принципиальное несовпадение позиций его и руководства Абхазии:

«Если посмотреть в течение года на позицию Михаила Логуа по энергетике, мы видим: он неоднократно заявлял публично о том, что энергетика – это стратегическая отрасль, и на сто процентов она должна быть в собственности народа и государства. Это никак не соответствовало позиции правительства, частных инвесторов и всему прочему. Михаил Логуа – ветеран войны, конечно, мы можем предположить, что его позиция как патриота, как гражданина независимой страны, за которую он проливал кровь, не совпадала с позицией правительства. Потом, когда возник вопрос по Тимуру Гулия (председатель «АРУАА»), он же еще и взял его сторону и поддержал его. Знаете, ветеран ветерана всегда поддержит, потому что люди, которые по минам ходили и под артиллерийскими снарядами, знают цену этому».

Михаил Логуа – давний сторонник нынешней власти. На выборах в августе 2011 года он баллотировался в паре с кандидатом в президенты Александром Анквабом. Их тандем одержал победу, но долго на посту вице-президента он не протянул и через полтора года покинул пост.

На выборах в августе 2014 года Логуа работал в избирательном штабе кандидата в президенты Аслана Бжания, который в избирательной гонке уступил Раулю Хаджимба.

На выборах 2020 года Михаил Логуа снова поддержал кандидата в президенты Аслана Бжания. После его победы в июле 2020 года Логуа назначили генеральным директором РУП «Черноморэнерго». У него, как, впрочем, и у его предшественника Аслана Басария, не было опыта работы в сфере энергетики. Многие возмущались тем, что людей назначают на высокие должности не по признаку компетенции и профессионализма, а исходя из личных симпатий.

Сегодня исполнять обязанности генерального директора назначили профессионального энергетика Тенгиза Гирджинба, уроженца г. Очамчыры, выпускника агроинженерного факультета Абхазского государственного университета по специальности «электрификация промышленности и сельского хозяйства». С 2003 года он работал на разных должностях в РУП «Черноморэнерго», с 2020 года по настоящее время занимал должность заместителя главного инженера госкомпании. Участник Отечественной войны народа Абхазии 1992-1993 годов, дважды награжден медалью «За Отвагу».

Елена Заводская 

Эхо Кавказа

При обсуждении в парламенте ситуации в энергетике Абхазии министр экономики и вице-премьер Кристина Озган заявила о том, что Бзыбский завод железобетонных изделий, который является государственным предприятием, потребил электроэнергию на 32 млн рублей и является крупным должником. Ответственность за ситуацию она возложила на нынешних оппозиционных политиков, указав, что это случилось в тот период, когда «один руководитель, который сейчас возглавляет политическую партию, был начальником РЭС Гагрского, а другой возглавлял профильное министерство». На следующий день госкомпания «Черноморэнерго» выступила с опровержением, заявив, что Гагрский филиал «Черноморэнерго», руководителем которого был Тимур Гулия, председатель оппозиционной партии «Аруаа», не мог нести ответственность за пресечение незаконных подключений и погашение задолженностей за потребленную электроэнергию Бзыбским ЗЖБИ.

Сам Тимур Гулия пояснил «Эху Кавказа», что филиал РУП «Черноморэнерго» города Гагры не обслуживал территорию ЗЖБИ, так как она не находилась на балансе госкомпании, следовательно, не мог нести ответственность за его несанкционированное подключение и оплату задолженности. В то же время он сообщил, что незаконное потребление и образование задолженности находилось в зоне ответственности гагрского филиала «Энергосбыта», который выявил и пресек незаконное потребление, определив сумму задолженности. О большом долге ЗЖБИ перед энергетиками говорил на заседании кабмина и премьер-министр Александр Анкваб.

Неработающее предприятие Бзыбский ЗЖБИ стало притчей во языцех, и вокруг него закипели политические страсти. В ситуации помогал разбираться наш «Гость недели», депутат парламента Гарри Кокая, член двух комитетов – по аграрной политике и природным ресурсам и по государственно-правовой политике.

– Гарри, сейчас возникла полемика вокруг Бзыбского завода железобетонных изделий (ЗЖБИ) и его долгов. У Министерства экономики одна позиция, у госкомпании «Черноморэнерго» – другая, прокомментируйте в целом эту полемику, что происходит?

– Эта полемика началась на нашем комитетском слушании из-за высказываний вице-премьера…

– Вы имеете в виду Кристину Озган?

– Да, Кристину Озган, которая была у нас на комитетском слушании. Я считаю, что это высказывание было ничем не обосновано, оно было с политическим окрасом, цель его была не в обсуждении проблем энергетики. Весь посыл был к тому, что прошлая власть делала что-то плохо, а сейчас они якобы хотят на них повесить то, что было сделано. На самом деле, когда делаешь какие-либо заявления, надо оперировать фактами и документами. А мы видим, что на следующий день дает комментарий руководитель «Черноморэнерго» и говорит, что эти заявления ничем не были обоснованы. Они пришли вместе, рассказывали нам об одной позиции, а на следующий день выяснилось, что позиции у них разные. Но на заседании парламента руководитель «Черноморэнерго» никак не прокомментировал это заявление. Видимо, люди были оскорблены заявлением, в котором она имела в виду председателя партии, как я понимаю, речь шла о Тимуре Гулия. И, наверное, когда они стали разбираться, поняли, что были не правы.

– Гарри, а в чем, собственно, суть этого дела?

– Вопрос объекта ЗЖБИ и раньше обсуждался в парламенте, это резонансный вопрос, он был главным аргументом в запрете майнинга криптовалют, потому что ЗЖБИ потреблял большое количество энергии, но не было запрета на деятельность, у него были официальные технические условия. А госкомпания «Черноморэнерго» не имела никаких правовых инструментов, чтобы прийти и отключить его.

– Какого рода деятельность была на этом заводе, на что этот железобетонный завод потреблял энергию?

– Здесь происходило то, что там майнили. Руководитель «Черноморэнерго» в то время, увидев такие большие нагрузки у себя в сетях, поднял тревогу. Обесточить завод они не могли из-за того, что от одной с ним линии питалось население. Когда они привели это в порядок, они его обесточили, это было в 2018 году. Помимо того, что они его обесточили, на этот завод была начислена та сумма, которую озвучивала Кристина Озган, сумма 32 млн рублей легла долгом на эту организацию. Было понятно, что там имел место майнинг, руководство «Черноморэнерго» несмотря на то, что не было правовых и технических норм, с этим боролось. Но на этом слушании Кристина Константиновна преподносила эту ситуацию как главное зло в проблемах энергетики, чтобы люди услышали: вот, что творилось.

У меня другой вопрос, очень резонный и обоснованный: в прошлом году, в 2020-м, перерасход электроэнергии был почти 500 млн киловатт/часов по отношению к 2019 году, это были нагрузки полностью по майнингу, я у них хочу спросить: «А на кого был начислен такой объем электричества, который потреблен, и куда эта потребленная электроэнергия делась? Осталась ли она долгом?» Как мы знаем, она просто была похищена, так как не была нигде зафиксирована. В случае ЗЖБИ, по крайней мере, есть возможность прийти сегодня или завтра на это предприятие, это вопрос изъятия у должника денег фискальными органами, которые наложили такую огромную сумму долга. 32 млн рублей – это огромная сумма, но есть возможность ее получить, если поработать. А в этом случае, где 500 млн киловатт/часов просто пропали, мы даже никому не можем это предъявить. И даже завтра, если будет эффективное управление в «Черноморэнерго», у них не будет ни методов, ни способов, чтобы забрать эти деньги, потому что эти миллионы киловатт просто пропали. Это является открытым хищением, настоящее преступление было совершено. Прокуратура, наверное, должна обратить на это внимание. Даже если брать по тарифу 40 копеек за киловатт/час, – это большая сумма выходит, но мы хотим считать по тем тарифам, которые предлагала Кристина Константиновна при легализации майнинга, – это полтора рубля. Тогда сумма будет 700 млн рублей в год, которые просто пропали, их нет, и некого за это посадить, ни на кого это не начислено. Вот самое страшное преступление, а не то, о чем она говорила, пытаясь уличить кого-то. А тот факт, что на второй день информацию вице-премьера опровергала ее подведомственная организация, говорит о некомпетентности и несогласованности.

Приведу и другие цифры по собираемости платежей за электроэнергию. У нас потребление с двух миллиардов киловатт выросло до двух с половиной миллиардов киловатт, а собираемость платежей за 2020 год снизилась. В 2019 году мы потребили 2 млрд кВт/час и собрали 360 млн рублей, а в 2020 году, когда мы потребили 2,5 млрд кВт/час, мы собрали на 46 млн рублей меньше. Это просто страшные цифры. Они еще раз подтверждают неэффективность управления, неправильные подходы, неправильные расчеты. Это уже даже доказывать не надо, уже даже стыдно об этом говорить. Но я хочу напомнить уважаемым представителям исполнительной власти, что они уже больше года находятся у власти, и все их заявления должны основываться на достоверных источниках. А сегодня ты приходишь в законодательный орган, сидишь и рассказываешь, что где-то произошло хищение, преступление, называешь ответственных, а на второй день руководитель «Черноморэнерго» дает опровержение. Надо призвать их прекратить уводить технические проблемы в политическую плоскость. Советую им заниматься решением проблем, потому что мы стоим на грани катастрофы в этой отрасли, и лучше пусть остановятся.

– Гарри, уточните: эти пропавшие неизвестно куда 500 млн киловатт электроэнергии в какое время испарились и кто, по-вашему, должен нести ответственность за то, что сложилась такая ситуация, что они нигде не зафиксированы?

– Спасибо за вопрос. Это период начала 2020 года до 2021 год. За год мы потеряли 440 миллионов киловатт часов. Я думаю, что ответственность должны нести те люди, которым государство доверило стратегическую отрасль. На такие ответственные должности должны приходить профессионалы, с опытом работы, но в данном случае это не произошло. Отрасль на самом деле ветхая, проблемы не сегодняшнего дня, и с этим никто не спорит. Просто нагрузки, которые росли из года в год, были в рамках 4-5%. Это нормальная практика, и во всем мире рост идет именно такой. В рамках роста на 4-5% мы находились 5-6 лет, но эти 4-5% критикуют так, как будто в этом была вся проблема. Но, когда мы подошли к 2020 году, произошла катастрофа, и объем потребления увеличился в 10 раз. Это сократило жизнь нашей энергетики примерно лет на 15. Если бы мы шли прежними нагрузками, то мы бы к этому пику подошли, возможно, через 15 лет.

– Скажите, с чем вы связываете такой катастрофический рост потребления? Это только майнинг?

– Причина в том, что в 2020 году приняли решение легализовать майнинг, хотя сейчас нам говорят, что это не легализация, а регулирование. По факту же мы видим абсолютно другое. Когда ты принимаешь решение, надо же сделать анализ, надо прогнозировать, и Министерство экономики должно это делать, это его первостепенная задача, и на ментальность надо смотреть. Мы же знаем, что у нас в сфере строительства происходит. Люди сначала что-то строят, а потом идут оформлять документы, это уже в практику даже вошло, ну, мы так живем. Они понимают, что за это никто их не посадит, это, в принципе, легальная деятельность: сначала построить магазин или дом, а потом собрать документы. В случае легализации майнинга для нашего населения произошло то же самое. Они начали строить фермы, потом по правилам, которые расписал кабинет министров, им надо было регистрироваться в Министерстве экономики, потом идти в таможню, потом в «Черноморэнерго» получить техусловия. Но наше население пошло обычным путем, как и всегда. Но ведь путем прогноза можно было определить, что вырастут нагрузки. Когда они принимали решение о легализации майнинга, мы это озвучивали в парламенте, у нас 21 сентября уже был выбран практически весь ресурс электроэнергии, мы можем потреблять в год примерно 1 млрд 900 млн киловатт в рамках 40%. У нас уже ничего не оставалось. «Если вы легализуете то, что увеличивает потребление, тогда что вы хотели продать майнерам? – у меня такой к ним вопрос. – Какое количество киловатт, которых не было?»

Если ссылаться на какую-то ошибку, то можно посмотреть предыдущие годы – 2013, 2015, 2016, мы в рамках наших 40% заходили выше и потребляли 41, 42, 43%, но не бывало такого, чтобы у нас оставались излишки. Всегда был какой-то дефицит из-за недостатка воды и низкой генерации, который мы покрывали за счет перетоков. Просто надо было заглянуть в архивные данные, посмотреть, и стало бы понятно, что нам нечего продавать майнерам в принципе. Помимо того, что нам по количеству нечего продавать, у нас еще и передающих возможностей нет. Много раз приезжали разные эксперты, оценивали состояние энергетики, комиссия парламентская создавалась, и оценка была такая, что у нас вся энергетическая система на 80% изношена, все линии и трансформаторы устаревшие, необходим большой ремонт. Поэтапный, а не как сейчас говорят, что надо разом найти 20 млрд рублей и все восстановить. Старое оборудование не могло выдержать новых нагрузок, это тоже логично, надо было просто провести анализ.

– На последнем заседании по энергетике прозвучало предложение запросить у России переток и продавать электроэнергию майнерам по коммерческой цене. Как к этому предложению относятся представители исполнительной власти? Как, по-вашему, может ли это быть выходом из сложившегося положения?

– Идея получать электроэнергию из Российской Федерации и не в наши сети, а обособленно, довести ее до нашей территории и дать майнерам какую-то альтернативу, у нас возникла, когда мы занимались ужесточением административной и уголовной ответственности в связи с майнингом. Нам было понятно, что будет трудно всех майнеров найти и сделать так, чтобы и меры принуждения работали, и какая-то альтернатива была. Если это реализовать, можно было бы снять нагрузку от этого вида деятельности с наших сетей. Мы долго рассуждали и пришли к мнению, что у нас есть приграничные подстанции, которые работают только на период перетока.

– О каких подстанциях речь?

– Например, подстанция «Гечрыпш», которая может принять до 50 Мегаватт, и там ЛЭП-110 идет, которая была построена в 2017 году. Она запитывает часть Гагры, когда мы получаем переток. Идея была в том, чтобы увеличить трансформаторные мощности, договориться о коммерческой цене с российскими партнерами, поставить там дата-центр, то есть фермы, и пригласить всех местных майнеров, чтобы они работали и оплачивали электроэнергию по коммерческой цене, но в то же время выгодной для всех. Эту идею прорабатывают в правительстве, по нашей информации, уже месяца три и еще не довели до конца, но это хорошая альтернатива в будущем для майнеров. Еще хотел бы добавить, что эта идея в исполнительную власть попала именно от депутатов парламента.

– Когда речь идет о продаже энергетики, есть ли у вас понимание, кто хочет купить энергетику, что именно хотят купить, по какой цене и какой в этом для Абхазии смысл?

– Очень интересный вопрос. На самом деле о продаже энергетики никаких официальных заявлений ни разу не было. Это выводы, которые делаем мы и общество, так как очень много говорят об инвестициях и изменении закона об энергетики. В частности, той статьи, где говорится, что энергетика, все линии и подстанции являются собственностью государства. Но, если говорить об инвестициях и привязывать к этому изменение нашего закона, тогда все делают выводы о том, что речь идет о продаже. Кто хочет купить? Никакие предложения не поступали в парламент точно. Мы услышали об этом от нашего многоуважаемого посла. Он заявлял о том, что какие-то договоренности есть. Мы обратились в кабинет министров, и оказалось, что никаких договоренностей ни с кем нет, нет ни покупателей, ни продавцов, это все на уровне слухов. Но мы хотим предостеречь правительство и тех, кто занимается этим вопросом и поставил цель что-то продать: мы не позволим лишить народ права на будущее, так как энергетика является основой нашей жизнедеятельности, основой функционирования экономики и напрямую связана с нашей независимостью, – это прямые национальные интересы. А все остальные предложения, если они будут, надо изучать и рассматривать с точки зрения выгоды нашего государства и народа.

Некоторые, рассуждая, говорят, что инвестициям мешает наш закон. Это неправда, инвестициям мешает нестабильность в стране и в сфере энергетики особенно. Мы только что говорили, что у нас 500 млн киловатт куда-то могут пропасть. Вы можете представить себе здравомыслящего инвестора, который поднимет данные перед тем, как вложить деньги в эту отрасль, и увидит такое хищение? Разве он захочет вложить хотя бы рубль? Понятно, что каждый инвестор хочет получить выгоду от своих инвестиций, а что может стать гарантом возвращения его инвестиций? Наше «Черноморэнерго» или наше правительство, которое принимает ужасные решения в этой отрасли? Именно это и мешает инвестициям, у нас нет понятных правил, нет даже учета абонентов, мы не знаем точно, сколько их у нас. И как привлечь инвестора в такой бардак? Это практически невозможно. Любой нормальный здравомыслящий инвестор хочет, чтобы были четкие правила, по которым должны играть все, обе стороны. И тогда мы сможем им выставлять требования, которые нам выгодны. Я считаю, что разговор об инвестициях неуместен и обсуждать нечего, пока мы порядок не наведем внутри. Когда мы наведем порядок, тогда уже будем на паритетной основе разговаривать как полноценные партнеры. А стоять с протянутой рукой и просить инвестора, – это уже не партнерство, в такой ситуации ты придешь к продаже, потому что ты – несостоятельный. И это в любом бизнесе так.

Елена Заводская

Эхо Кавказа